ЛАСИН МИР
33. КТО ТАКИЕ ГЕРОИ
В жизни всегда есть место неожиданностям. Они бывают приятные и неприятные. И самое главное, они случаются неожиданно.
Теперь, когда Ласина мама стала ходить на работу, она редко по утрам бывала дома. К большой своей радости в этот день Лася, проснувшись, услышала мамин голос.
– Не пора ли вставать, Ласенок? – спросила мама и сама ответила:
– Пора, пора…
Лася чувствовала себя очень уютно под теплым верблюжьим одеялом, вылезать из-под которого вовсе не хотелось. Она запрокинула голову назад так, чтобы видеть маму и сказала:
– Мамуля, можно я у тебя что-то спрошу?
– Это, наверное, что-то необычное, – улыбнулась мама и присела на край ее кровати.
Вопрос, который Лася задала маме, был, и впрямь, не совсем обычным. Мама Сана даже переспросила дочку:
– Как же это понимать: как спят герои?
Тогда, откинув одеяло, Лася легла по-особенному (руки вдоль тела, ноги вместе) и произнесла:
– Может так?
Пока мама размышляла над тем, что ей ответить, Лася изобразила еще несколько поз, которые напоминали балетные па, только лежа.
– Нет, – вдруг сказала мама. – Я не знаю, как спят герои. Зато знаю точно, что очень многие люди могут стать героями, если захотят.
– И я могу? – затаила дыхание Лася.
– И ты можешь. Когда сумеешь одолеть в жизни что-нибудь очень трудное.
– Очень трудное… – повторила Лася, но из задумчивости ее вывел бодрый мамин голос:
– А вообще, человек не может быть все время героем. Ему приходится играть разные роли.
– Как артисту?
– Верно, как артисту. Вот ты, например, сейчас играешь роль моей дочки, а когда пойдешь к Томику, будешь изображать его сестру.
– С бабулей – внучку, а с Джонни – подружку, – подхватила Лася.
– Но лучше всего тебе удается роль фантазерки и волшебницы! – заключила мама и добавила:
– А теперь сыграй, пожалуйста, роль послушной девочки и вставай.
– Хорошо, – согласилась Лася. – Только потом я немножко побуду волшебницей.
Роль волшебницы Ласе сыграть довелось не скоро. Пришлось сыграть несколько других ролей, прежде чем она, забравшись с ногами в кресло, уставилась на огонь, весело пылающий в камине.
Совсем нетрудно стать волшебницей, когда смотришь на огонь. Ведь огонь и сам волшебный. Совсем как живой. И немудрено, что вскоре как-то сами по себе в комнате появились Рой и его четвероногие спутники.
– Привет, – обратился мальчик к Ласе. – Мы пришли, чтобы пригласить тебя на фантастический карнавал. Пойдешь?
– Конечно! – живо откликнулась Лася и вскоре уже была в другом месте, заполненном самыми невообразимыми персонажами.
Продвигаясь по ночным улицам, залитым светом множества разноцветных фонарей и фонариков, наши герои проходили мимо карнавальных масок, мимо странных фигур, наподобие танцующей бегемотихи или большой овчарки в полицейской форме. Стоило немало труда оттащить Маню от парочки болтливых мышей, которые беседовали о своих домашних кошках. Та же проблема возникла и тогда, когда Рой и Лася пытались увести Джакси от кокетливой болонки, разодетой в шелк и кружева. Она очень мило пела и при этом не переставала строить глазки.
Наконец Лася и ее спутники остановились у какого-то белого сооружения, вроде афишной тумбы, которая имела проем, задернутый белой шторой. Лася даже ахнула, когда увидела, что из кабины вышел … мужчина с головой слона. Она ахнула и во второй раз. Когда своим длинным хоботом он залез к себе в карман и извлек оттуда курительную трубку.
– Никогда не видела, чтобы слоны курили, – изумилась Лася, но еще более странным ей показалось предложение Роя.
Он сказал:
– Сейчас мы по очереди войдем в “Кабину исполнения желаний” и загадаем, кем бы мы хотели быть. Кто первый?
Первым вызвался Джакси. Уже через минуту из кабины вышел… рыцарь. Тяжело ступая, гремя зеркально блестящими латами, Джакси подошел к друзьям и, приоткрыв забрало поприветствовал их. Маня была очарована мужественной красотой Джакси-рыцаря, она поспешила нырнуть кабину, чтобы выйти оттуда… дамой его сердца. Белый шелковый атлас подчеркивал ее гибкий стан, а пушистые меховые оторочки напоминали о ее мягкости и игривости.
Джакси и Маня были настолько увлечены друг другом и возможностями своих новых человеческих тел, что даже не заметили, как Рой и Лася, не сговариваясь превратились в двух очаровательных эльфов.
Было так здорово летать над карнавальной толпой и наблюдать, как веселятся ее забавные персонажи, но особенно интересно было кружить над “Кабиной ИЖ”, потому что она не никогда не пустовала. По два, по три, а то и по несколько раз посещали ее участники карнавала, чтобы преобразить свою внешность.
– Ой, не могу! – заливался смехом Рой, когда из кабины выходил поросенок в балетной пачке.
– Ты только посмотри! – вторила ему Лася, углядев, как оттуда на роликовых коньках выкатывается благородный олень во фраке и с бабочкой на шее.
Никого особенно не встревожило, когда из “афишной тумбы” появился морской разбойник, увешанный разнокалиберным оружием. И только когда послышались выстрелы, все, кто были поблизости, обернулись к нему.
– Слушать мою команду! – заорал он хриплым голосом. – Сейчас двадцать добровольцев войдут в этот кабинет и выйдут оттуда пиратами. Кто ослушается, тому пулю в лоб! Ну!
Толпа заволновалась.
– Кто это? Кто это? – доносилось отовсюду.
– Кажется, это мясник… Мясник… – прокатилось по толпе.
– Да, мясник, – с гордостью подтвердил разбойник, а потом спохватился:
– Но это к делу не относится. Я дал вам команду. Если не будете выполнять, всех перестреляю.
И в подтверждение своих слов разбойник выстрелил несколько раз в воздух. Люди замерли от испуга. Никто не решался выступить против, однако желающих превратиться в пиратов тоже не находилось.
Вдруг из толпы вышел Джакси. Торжественно ступая, как настоящий рыцарь, он направился к пирату. По толпе прокатился ропот.
– Это что за чучело?! – заржал мясник. – Первый кандидат в мою команду!
– Наоборот! – послышался из-за забрала глухой голос. – Это первый, кто выступит против!
Заявление Джакси возымело мгновенное действие, разбойник тут же направил оба пистолета на новоявленного героя.
– Стой, чучело! Сейчас стрелять буду!
Но Джакси, намеренный вступить в схватку с врагом, неумолимо двигался вперед. Тогда разбойник принялся палить по нему из двух стволов. В толпе завизжали, кто-то побежал, кто-то упал на землю, спасаясь от пуль, а Джакси… Нашего героя спасли латы. Пули отскакивали от чудесной брони, оставляя на ней лишь вмятины. И все же в какой-то момент он не удержался на ногах и с грохотом рухнул на спину.
– Га-га-га! – загоготал пират.
– Ах! – ахнула изрядно поредевшая толпа.
– Ну, кто следующий?! – грозно спросил разбойник.
Следующей, кто направился к нему, была красавица Маня. Все видели, как загорелись глаза разбойника. Когда Маня подошла поближе, мясник заткнул один из пистолетов за пояс и обнял ее за плечи.
– Ты в кабину не пойдешь, – заявил он. – Ты мне и такая сгодишься.
Маня, будто бы невзначай касаясь оголенных рук пирата пушистой оторочкой своих рукавов, щекотала его. Злая физиономия разбойника расплывалась в улыбке, обнажая кривые зубы, а его новая подруга что-то горячо шептала ему на ухо. Тем временем, никем не замеченный, в кабину влетел маленький эльф. Это был Рой. Что он задумал?
Можете себе представить изумление, и даже ужас, толпы, когда позади пирата бесшумно вырос гигант, да такой, что “Кабина ИЖ” оказалась на его голове, наподобие цилиндра. Словно игрушечных, подхватил он пирата и его девушку на руки. Маню он посадил себе на плечо, а онемевшего пирата поспешил разоружить. Голосом, от которого задрожали стекла в домах, Рой-гигант произнес:
– Что будем делать с ним?
– Может, превратим назад, в мясника? – послышалось чье-то робкое предположение.
– Его нельзя больше пускать в кабину! – раздались голоса протеста. – Он может превратиться в злого великана, и тогда нам всем конец.
– Верно! Верно! – донеслось отовсюду.
И тут же, как из рога изобилия, посыпались другие предложения.
– Давайте утопим его!
– Выгоним из города!
– Превратим его в моль и прихлопнем!
Пока народ беззаботно развлекался, сочиняя все новые и новые небылицы, из толпы, смущаясь, выступил пес, одетый в полицейский мундир.
– Ав! – не то тявкнул, не то кашлянул он, а затем, обращаясь к Рою, сказал:
– Уважаемый! Я, как начальник полиции, обещаю вам, что если вы позволите мне побывать в кабине, то после этого я арестую этого негодяя.
Без лишних слов Рой подставил ладонь, и пес-полицейский запрыгнул на нее. Вскоре из кабины появился известный всем горожанам начальник полиции.
– Снимите меня! – фальцетом приказал он.
Рой улыбнулся и подставил ему ладонь, а затем поднес полицейского к другой своей руке, в которой зажатый в кулак сидел пират.
– Теперь арестуйте его, – сказал начальнику Рой.
Дрожащими руками тот достал из кармана наручники и защелкнул их на запястьях разбойника. Как только полицейский вместе с арестованным очутились на земле, люди стали умолять Роя:
– Опустите кабину на землю! Мы хотим стать самими собой.
Рой с удовольствием выполнил их просьбу.
Конечно же, не все из них намеревались принять прежний вид. Кто-то подправил себе фигуру, кто-то лицо, некоторые прибавили себе рост, нашлись и такие, которые предпочли совсем изменить свою внешность. Словом, в кабине побывали все.
Джакси выбежал оттуда все тем же милым песиком, разве что его голубая шерсть приобрела благородный серебристый оттенок. Маня стала еще грациозней, а Лася снова превратилась в девочку. Только у великана Роя возникли проблемы. Куда только не одевал он кабину: и себе на палец, и на голову – все было напрасно, обратного превращения не происходило.
Лася наблюдала за стараниями друга с улыбкой и еле сдержала смех, когда услышала, как трещит кабина под тяжестью Роя. Обескураженный тем, что кабина развалилась, Рой-гигант даже не заметил, как вновь превратился в обыкновенного мальчика – такого, каким был в начале приключения.
– Улыбнись, Рой, – сказала ему Лася. – Ты же у нас герой.
– А я? – подскочил к ней Джакси.
– А я? – потерлась о ее ногу Маня.
– Вы все – герои, – объявила Лася. – Только действовали по-разному. Кто безрассудной храбростью, кто хитростью, а кто умом.
– Да, да, да! – подхватили Ласины друзья и закружились вместе с ней в веселом танце.
34. Я – БАЛЕРИНА!
– Бабушка, ты куда, в магазин? – поинтересовалась Лася, наблюдая за тем, как собирается бабушка.
– Нет, дорогая. Ухожу надолго, – ответила бабушка Эля, укладывая в пакет свой рабочий костюм, берет и старые тапочки.
Заинтригованная, внучка продолжала свои расспросы:
– Буля, ну скажи, ну пожалуйста!
Бабушка, отставив приготовленный пакет, сказала:
– Завтра у Меркуции день рождения.
– А-а-а, – догадалась девочка. – Ты идешь ей помогать готовиться!
И, не давая бабушке опомниться, объявила: “И я иду с тобой помогать”, а чтобы бабушка не стала возражать, добавила:
– У меня сегодня боевое настроение. Я буду бегать по дому и мешать маме.
Бабушка Эля и виду не подала, что разгадала Ласину хитрость. Она довольно строго поглядела на внучку и произнесла:
– Хорошо. Ты пойдешь со мной, но при условии…
Бабушка сделала паузу и подняла вверх указательный палец, словно призывала в свидетели небо:
– …при условии, что будешь послушной.
– Буду, буду! – заверила ее внучка.
Первое, на что обратила внимание Лася в доме тетушки Меркуции, был большой пестрый кот. Он сидел абсолютно неподвижно в старинном кресле и мог сойти за мягкую игрушку, если бы не издавал тихое посапывание.
– Какой котик! Как его зовут? А можно его погладить? – засыпала девочка вопросами тетушку Меркуцию.
Оказалось, что кота зовут Геракл, а еще выяснилось, что он очень тяжелый. Лася с трудом подняла его с кресла, а затем опустилась туда сама, усадив кота на колени. Ленивый Геракл, устроившись поудобнее, снова погрузился в сон под мерное гудение пылесоса. Лася прижимала ему уши к голове, укладывала на спину, по-разному располагая лапы, – ничто не нарушало его сна. Поэтому большой неожиданностью было, когда кот вдруг хрипло произнес:
– Мау-у, мау-у.
– Покушать захотел, – послышалось затем.
Лася даже вздрогнула, вообразив, что с ней разговаривает кот, но потом поняла, что последние слова принадлежат тетушке Меркуции. “Диагноз”, который поставила она, оказался правильным. Переваливаясь с боку на бок, Геракл потрусил в кухню и там с величайшим усердием принялся поедать изрядную порцию мелкой рыбешки.
Наблюдать за тем, как обедает кот, было неинтересно, и Лася вернулась в комнату, где тут же получила работу. Ей поручили аккуратно стереть пыль со всех статуэток, которые во множестве населяли резной дубовый шкафчик.
Вооружившись мягкой фланелевой тряпочкой, Лася тщательно протирала каждый изгиб, каждую ямку очередной фигурки. Здесь были слоники разной величины, олени, медвежата, по соседству с черным флейтистом стояла нежная танцовщица, изображения индийских божеств из дерева и камня соседствовали с миниатюрными японскими фигурками из слоновой кости. Больше всего Ласе понравилась фарфоровая балерина, чьи кружевные юбки были настолько ажурными, что казались сделанными из капрона.
– Нравится? – поинтересовалась у девочки тетушка Меркуция.
– Ага, – подтвердила Лася.
– Это мне папенька подарил, когда я балетом заниматься стала.
– Вы? Балетом? – удивилась Лася.
Старушка засмеялась:
– Я была тогда маленькой девочкой. Немногим старше тебя. У меня была балетная пачка, туфельки…
Лицо старой женщины вдруг заметно оживилось:
– Послушай! А ведь я знаю, где все это хранится. Пойдем, покажу.
В просторной прихожей стоял поместительный старинный ларь. Из вороха сильно пахнущей нафталином одежды, тетушка извлекла настоящий балетный костюм и атласные туфли с пуантами. У Ласи даже дух перехватило, когда старушка предложила ей примерить все это великолепие. И хотя балетную пачку пришлось надеть прямо на свитер, а великоватые ей туфли – на толстые носки, все равно Лася чувствовала себя балериной.
– Бабушка, бабушка, смотри! Я – балерина! – закричала она, пытаясь привлечь внимание бабушки, которая в это время выколачивала пыль из мягкой мебели.
– Хороша! Очень даже хороша, – похвалила она внучку.
– Я и на носочках могу! – загорелась Лася и попыталась встать на пуанты.
Не окажись рядом стена, неизвестно, удержалась бы наша героиня на ногах или нет.
– Вот что, Ласена, – заметила бабушка. – Ты старайся, да не перестарайся.
– Ладно. Я по стеночке, – согласилась девочка и, придерживаясь рукой за стену, снова встала на носки.
Немного постояв на пуантах, Лася обнаружила, что это больно. Тогда она оставила это занятие и принялась кружиться в прихожей. Вот она докружила до кухни и ей захотелось проведать ленивца Геракла. Лася отправилась в кухню. Едва переступив порог кухни, она позабыла, зачем пришла. В небольшом зеркале старинного буфета она увидела маленькую балерину, вернее, только ее голову. Лася подошла к буфету поближе и встала на носочки, теперь в зеркале были видны и плечи. Вот она сделала шаг вперед, затем еще один и вдруг…
Что-то дернулось под ногами, хрипло вскрикнуло и помчалось прочь. Лася не удержала равновесия и, покачнувшись, полетела вперед. Стараясь не упасть, она ухватилась за край буфета. При этом она задела какой-то предмет, который тут же полетел на пол и со звоном разбился. Следом раздался грохот – это упала горе-балерина.
На шум прибежали обе бабушки.
– Что ты наделала?! – воскликнула бабушка Эля.
– Ничего-ничего. Лишь бы сама цела осталась, – сказала Меркуция, помогая Ласе подняться.
– Извините, бабушка, я не нарочно, – виновато проговорила девочка.
– Понимаю, – кивнула тетушка Меркуция. – Наверно, Гераклито мой под ноги попался – вот ты и упала.
– Наверно, – отозвалась Лася, поднимая с пола детали фарфоровой сахарницы.
– Сахарница моей бабки, оперной примадонны, – заметила Меркуция. – Единственная уцелевшая вещь из сервиза, который подарил ей король.
– Король? – изумилась Лася.
– А, впрочем, какая разница, – очнулась от приятных воспоминаний старушка. – Сейчас возьмем щетку, совок и все отправим в мусор.
– Но, может быть, можно склеить? – огорчилась девочка, но Меркуция запротестовала:
– Нет. Прошлое не склеишь. А поврежденные вещи теряют свою красоту и силу.
Тут бабушку Элю, которая до сих пор только молча качала головой, “прорвало”:
– Ну вот что, дорогуша. Сейчас ты тихо посидишь, пока я закончу работу, а потом домой.
– И никаких чаев, – добавила она, поворачиваясь к тетушке Меркуции.
Вот и пришлось Ласе почти целый час провести в кресле с Гераклом на коленях, зато на прощание хозяйка протянула ей пакет:
– Возьми, пожалуйста, теперь это твое.
Когда Лася догадалась о том, что находится в пакете, у нее даже дух от восторга перехватило.
– Большое, большое спасибо, – взволнованно проговорила она. – Я теперь непременно займусь балетом.
– Непременно, – еще раз повторила она, как будто утверждая это внезапное решение.
35. ПРИ ПОМОЩИ МЫСЛИ
Решимость немедленно заняться балетом не оставляла Ласю и на следующий день.
“Ну, где же этот Джонни?” – в нетерпении спрашивала она себя, не зная, как скоротать время до прихода друга. Ведь он пообещал Ласе проводить ее в балетную студию.
Не слишком хорошо распознавая время по часам, Лася то и дело справлялась у бабушки, который час. Бабушка Эля вздохнула с облегчением, когда, наконец, в кухню заглянула шоколадная мордашка:
– Здрасте! – поздоровался Джонни. – Можно я у вас рюкзак оставлю?
– Пожалуйста, дружок, – любезно разрешила бабушка. А потом вдруг встрепенулась:
– Ты, верно, голоден? Ты же прямо из школы.
– Да не очень, – замялся Джонни.
– Обязательно нужно пообедать. Смотри, какой холодный ветер на улице. Того и гляди застудишься.
Джонни совсем не пугала ветреная погода, но кухню наполнял такой аппетитный запах… И снова пришлось Ласе дожидаться, на сей раз, когда ее приятель закончит обедать.
– Смотри, какая тучища! – воскликнул Джонни, едва они выбежали из подъезда на улицу.
– Побежали! – решила Лася, и они помчались навстречу сильному восточному ветру.
Дети вконец запыхались, пока добежали до цели.
Величественная громада Дома детского творчества выглядела грозно на фоне низко нависшей тучи. А внутри было тепло и тихо. Откуда-то доносились звуки скрипки. И детские голоса выводили светлую мелодию рождественской песни. Это успокоило Ласю, а когда вместе с Джонни она попала в большой зал, то даже оробела.
Все стены этого просторного помещения были зеркальными. Вдоль них тянулись поручни, за которые держались юные танцоры. Благодаря зеркалам зал казался еще больше, чем был на самом деле. Лася наблюдала, как в другом, зазеркальном зале, такие же тоненькие фигурки старательно выделывали разные упражнения под руководством стройной девушки. Ее лицо показалось Ласе удивительно знакомым. Это была… Софико.
– Тетя Софико, – подошла к ней Лася. – Можно я у вас балетом заниматься буду? Я уже на пуантах стоять умею.
– Что ж, давай посмотрим, что ты умеешь, – согласилась Софико.
Она поставила Ласю к станку (так танцовщики называют поручни, за которые держатся во время занятий балетом) и велела ей повторять разные движения. Лася старалась изо всех сил. Она принимала позы, поднимала ноги и руки так, как говорила Софико, и даже не слышала, о чем шептались юные танцовщики, которые стояли в сторонке. Только в самом конце до нее донеслось: “…как медвежонок…” Неужели и Софико думает так же?
Когда учительница остановила Ласю, она спросила:
– Лася, что ты любишь делать больше всего?
– Разные истории придумывать… и рисовать люблю… – стала припоминать Лася.
– Вот видишь, как здорово! – обрадовалась Софико. – У тебя есть прекрасные увлечения. А балетом я бы тебе не советовала заниматься. Правда, если очень хочешь…
Ласе стало ясно, что у нее нет нужных способностей к балету. Она смущенно улыбнулась и выбежала из зала.
Едва за Ласей и Джонни затворилась массивная дубовая дверь, как что-то холодное и колкое сыпануло им в лица.
– Ой, снег пошел! – удивилась Лася.
– Первый снег! – обрадовался Джонни.
Лася очень любила снег, но радость ее была короткой: она снова вспомнила о балете. Вспомнила, как стояла на пуантах, как старалась перетерпеть боль в ногах. Заметив Ласино “кислое” лицо, Джонни предложил:
– Айда, Ласька, ко мне домой! У меня сегодня папка на дежурстве.
Лася была согласна, ей не очень хотелось сейчас идти домой и, особенно, рассказывать бабушке о своей неудаче.
– Что будем делать? – деловито спросил Джонни, как только они переступили порог квартиры.
– Не знаю, – пожала плечами Лася.
– Слушай, – вдруг сообразил Джонни, – а давай будем под музыку скакать. Изображать будем зверей.
– Уток?
– Всех! И утят, и зайцев, и разных других!
Можете представить себе, как обрадовались соседи, когда услышали громкую музыку и топот двух пар быстрых ног. Конечно, долго они этого терпеть не могли, и вскоре откуда-то снизу раздался громкий стук.
– О! Соседи стучат, – догадался Джонни. – Давай пока не будем, а то папе пожалуются, что мы у них “на голове топтались”.
Лася не возражала. Она сидела на диване и болтала ногами. Настроение у нее заметно улучшилось. И все-таки…
– Джонни, скажи, почему я не могу, например, танцевать так же красиво, как я это придумываю. В голове я так здорово танцую, а ногами не могу.
– Это потому, что мы на Земле, – сказал Джонни. – Мне папа рассказывал, что в Надземном Мире можно что угодно делать при помощи мысли.
– И танцевать? – удивилась Лася.
– И танцевать, и даже… одеваться.
– Вот это да, – только и смогла сказать Лася.
Джонни остался доволен тем впечатлением, которые произвели его слова. Как всегда, когда он важничал, он выпятил вперед свои полные губы и стал объяснять:
– Когда человек умирает, его тело остается на Земле. Верно? А то тело, которое выходит из него и улетает в небо, оно ведь голое. Сообразила?
Лася в ответ кивнула, а потом ее брови взлетели вверх:
– Что, совсем голое?
– Совсем, – подтвердил Джонни. – Но как только человек подумает об одежде – ну, про штаны, платье или рубашку какую-то – все сразу появляется. И он уже не голый!
– Здорово! – похвалила Лася.
На лице воодушевленного Джонни теперь было как будто написано: “Это еще что!”, и он продолжал:
– А вот если кто-то захотел что-нибудь построить, ему не надо ни руками двигать, ни инструмент брать. Нужно только представить себе то, что хочешь строить. Представил – и готово!
– А домики? Домики там есть? – поинтересовалась Лася.
– Навалом, – со знанием дела ответил Джонни. – Только они там не нужны.
– Как это?
– Да так. Не нужны и все тут. Это только на Земле мы замерзаем и нам нужно прятаться в дом, надевать на себя одежду. В Надземном Мире никому не холодно и не жарко: ни домики, ни костюмы не нужны. Их там заводят только потому, что так привыкли на Земле.
Не успел Джонни договорить, как у Ласи был готов новый вопрос:
– А что они там едят?
– Ха-ха! – засмеялся Джонни. – Ни-че-го-шень-ки! Тело-то, которому нужна еда, осталось на Земле! А новому телу еда не нужна. Оно питается энергией.
Из всех энергий на Земле Ласе было известно только электричество. Она так и спросила:
– Электричеством?
Этот вопрос загнал Джонни в тупик. Ему не хотелось терять репутацию всезнайки, и потому он с вздохнул с облегчением, когда в дверь позвонили. Каково же было его удивление, когда в коридоре появилась… Софико. В шапочке, запорошенной снегом, она сейчас походила на Снегурочку.
– А где здесь скрывается Белая Жемчужинка?
Лася услышала мелодичный голос Софико и выбежала в коридор.
– Жемчужинка, ты не обиделась на меня?
– Нет, тетя Софико, – искренне ответила Лася. – Я на свои ноги обиделась.
– Что ты! Что ты! – засмеялась девушка. – У тебя замечательные ноги. Это все равно, как если бы я обиделась на свою голову. Она совсем не умеет сочинять. У меня в школе совсем неважные отметки были по сочинению.
– Правда?! – поразилась Лася.
– Правда, – понизив голос, отвечала Софико. – Только это секрет. Ведь не очень приятно, когда все знают о твоих неудачах. Верно?
– Верно, – подтвердила Лася, и глаза ее засияли: ведь это ей, ей и Джонни, тетя Софико сейчас доверила свой большой секрет.
Джонни, который вдруг вспомнил об обязанностях вежливого хозяина, стал приглашать Софико в комнату.
– Спасибо, дружочек, – улыбнулась девушка. – Уже поздно, а мне еще до дома далеко добираться.
Софико повернулась, чтобы отворить дверь, но тут в замке заскрипел ключ и, немного погодя, в дом вошел Адис Адисович. Его шапка, пальто и даже борода – все было засыпано снегом.
– Дед Мороз пришел! – захлопала в ладоши Лася.
– У-у-у, – загудел доктор. – Ну-ка, кого здесь заморозить?!
Все засмеялись, а он вдруг строго так спросил:
– Джонни, почему гостью в коридоре держишь?
– Да нет же, – возразила Софико. – Я уже ухожу. Мне ехать далеко.
– А куда, если не секрет? – поинтересовался Адис Адисович, осторожно снимая с головы заснеженную шапку.
– В Петушки.
– В Петушки?! – не то удивился, не возмутился доктор. – Даже не пытайтесь! В такую погоду за город даже нос совать не стоит. Оставайтесь!
– Оставайтесь! Оставайтесь! – подхватили дети и стали тащить растерянную Софико в комнату.
36. ЗАЮНЯ
Каждый взрослый в Ласиной семье имел свой собственный ключ от квартиры, и по тому, как открывался замок, Лася безошибочно угадывала, кто пришел. Бабушка быстро доставала свой “бесшумный” ключик и вставляла его в замок. Папа долго гремел увесистой связкой, то и дело путая ключ от рабочего кабинета с ключом от квартиры. У мамы путаницы было меньше: ее три ключика звенели веселей, и, в отличие от папы, она не пыталась попасть в квартиру с помощью ключа от работы.
Вот и на сей раз, услышав легкий звон ключей и шорох в замочной скважине, Лася выскочила в коридор, чтобы встретить маму. Она сразу заметила, что мама сегодня не такая, как обычно. Сана раздевалась молча и даже не стала расспрашивать дочку о том, как ее дела.
– Мамуля, что-то случилось? – заглянула Лася маме в глаза.
– Снова Заюня набедокурил, – вздохнула мама.
– Опять этот Заюня! – возмутилась Лася.
– Да, опять. Взял и перевернул все урны в туалете. Директор грозится выгнать его из школы, а я хочу попытаться ему помочь. Сегодня собираюсь к нему домой, поговорю с его родителями.
– А меня возьмешь? – попросила Лася: уж очень ей хотелось посмотреть на легендарного Заюню.
– Не думаю, что это будет хорошо, – возразила мама Сана.
Однако вечером, в самый разгар Ласиных игр, мама вдруг заглянула в ее комнату и спросила:
– Хочешь пойти со мной к Заюне?
– Честно?! – не поверила Лася.
– Очень даже. И если хочешь, быстренько собирайся.
Заюня жил недалеко, в каких-нибудь трех кварталах от Ласиного дома. Его квартира была под самой крышей длинного пятиэтажного дома, и Лася даже запыхалась, пока взобралась наверх.
Дверь им открыл Заюнин отец. Сначала он, правда, только приоткрыл ее и держал на цепочке до тех пор, пока все не выспросил. Потом, распахнув дверь во всю ширь, он повернулся к входящим спиной и грубым голосом закричал:
– Мишка! А ну, иди сюда! Из школы разбираться пришли!
Едва Мишка-Заюня приблизился к отцу, как тот ухватил его за ухо, да так, что мальчик даже вскрикнул.
– Признавайся, что натворил! – загремел мужчина, поворачиваясь лицом к Сане.
При этом Заюня, которого отец по-прежнему держал за ухо, столкнулся нос к носу с Ласей.
– Ой! – вскрикнула она, отодвигаясь от страдальческой физиономии мальчика.
По-видимому, только сейчас Заюнин отец заметил у себя в доме маленькую гостью. Он тут же отпустил Мишкино ухо и стал приглашать гостей пройти в комнату. Мама последовала за ним, а Ласе велела оставаться с Заюней.
Мишке-Заюне было лет девять, но он был щуплым и только немного выше Ласи.
– Ну что? Пошли что ли? – пробурчал он.
Там, куда привел Ласю Заюня, было совсем темно, потому что не было окон. А еще там было очень мало места. В Заюниной комнате помещались всего-то кушетка и маленький стол, за которым он делал уроки. Все, что не помещалось на столе, лежало прямо на полу.
– Что смотришь? – хмуро спросил Мишка, заметив Ласино удивление. – Здесь кладовка была раньше, а теперь я живу.
– А почему у тебя на стенах картинок нету? – поинтересовалась Лася.
– Отец не разрешает стены пачкать, – буркнул мальчик.
Лася заметила, что от ее вопросов настроение у Заюни стало еще хуже. Неожиданно в его глазах заблестел огонек и он спросил:
– А хочешь, я тебе что-то покажу?
– Хочу, – согласилась Лася.
– Тогда смотри! – сказал Мишка и подошел к Ласе совсем близко с рукой, спрятанной за спину.
Когда Лася слегка наклонилась вперед, чтобы рассмотреть то, что собирается показать ей Заюня, тот резко выбросил из-за спины руку и к самому Ласиному носу поднес кукиш. Заметив растерянность маленькой гостьи, мальчишка засмеялся:
– Что, не нравится?!
Лася вдруг рассердилась:
– А хорошее ты что-нибудь показать можешь?!
Мишка, который не ожидал такого отпора, не знал, что ответить. Тогда Лася принялась его отчитывать:
– Вот если бы ты пришел ко мне в гости, я бы не стала дразниться. Я бы показала тебе все-все. Все свои игры, игрушки разные, кукол, а еще розового слона и медвежонка…
– Ладно, – перебил ее Заюня, стал на четвереньки и полез под кушетку.
Вскоре он выволок оттуда большую старую сумку, набитую всякой всячиной. Затем он перевернул ее и вывалил все содержимое на пол. Из груды машинок, разномастных солдатиков, гвоздиков и проводов, он извлек старенького плюшевого медведя с оторванным ухом.
– Это сестры сначала был, – сообщил Заюня, показывая медведя Ласе. – Когда она уезжала, оставила его мне.
– Хорошая у тебя сестра, – решила Лася.
– Ага, – вздохнул мальчик.
– А хочешь, мы с бабушкой ухо медведю пришьем? – неожиданно предложила Лася.
Заюня прижал одноухого медвежонка к себе и недоверчиво спросил:
– Не шутишь?
– Что ты! – встрепенулась девочка. – У нас дома куча лоскутков есть. Мы ему новое ухо выкроим, а потом на место приделаем.
Мишка с опаской протянул Ласе свое сокровище, и тут Ласю позвала мама.
По дороге домой мама Сана подробно расспрашивала дочку, о чем она беседовала с Заюней. Лася обо всем рассказала маме, только про кукиш не сказала. А под конец вывод интересный сделала:
– Я теперь знаю, почему у Заюни поведение плохое. Просто его никто не любит.
Мама очень похвалила Ласю за это, а еще за то, что она предложила починить плюшевого медведя. В самом деле, волшебные бабушкины руки очистили его от пыли, подшили отрывающиеся лапы, а после того как из вороха лоскутов Лася извлекла подходящий, выкроили и пришили горемыке недостающее ухо. Оно немного отличалось по цвету от остальной материи, из которой был сделан медведь, и потому Лася прозвала его “Желтоух”.
Желтоух недолго пробыл у них дома. Через несколько дней он, вместе с большим пакетом печенья, которое специально для Заюни испекла бабушка, отправился домой.
– А это снова вы? – проворчал Заюнин отец, снимая дверную цепочку.
– Мы к вашему сыну, – ответила ему мама Сана.
Мишка-Заюня очень обрадовался, когда увидел своего медведя, а когда Лася протянула ему пакет с печеньем, смутился:
– Можно попробовать? – спросил он, разглядывая незамысловатые фигурки.
– Конечно, можно! – заверила его Лася. – Это все для тебя и для твоих мамы и папы.
Заюня достал из пакета одно печенье и положил себе в рот:
– Маме дам, когда она придет, – решил он и сунул пакет под кушетку.
– Ну, мы пошли. Проводи нас, пожалуйста, – попросила Мишку мама Сана.
Когда они подошли к входной двери, мама тихо, но так, что Лася тоже услышала, шепнула Заюне:
– Когда у тебя будет настроение, заходи ко мне в кабинет. Просто так, поговорим. Ладно?
Заюня помолчал, а потом солидно ответил:
– Лады.
– Лады! – воскликнула вслед за ним воодушевленная Лася, да так звонко, что неулыбчивый Заюня улыбнулся.
