КОСМОС В УЧЕНИИ БУДДЫ
Ю.П. Старостина
В последние десятилетия опубликовано немало работ о буддизме, в которых древние идеи и концепции сравниваются с современными естественнонаучными представлениями о мире. Получается, что за тысячелетия до возникновения многих теорий современности буддизм обосновал несотворенность мира, диалектичность, цикличность и бесконечность в развитии универсума, сняв этим проблемы противопоставления материи и духа, единого и дробного, живого и мертвого. Рассуждения такого рода активно подкрепляются авторитетом современной науки, высказываниями о том, что буддизм в начальной форме содержал идеи Эйнштейна о единстве и взаимозависимости пространства и времени, что буддийские представления о реинкарнации предвосхищают и даже опережают взгляды современной генетики о передаче наследственной информации, а буддийский постулат о дхармах («кирпичиках» бытия) — чуть ли не завтрашний день квантовой физики.
На некорректность прямых сопоставлений постулатов буддизма и концепций современной физики, космологии и других наук не раз указывали многие зарубежные и отечественные авторы. Но, с другой стороны, было бы непростительным легкодумием отмахнуться от поисков рациональных зерен знания, сокрытых в буддийском каноне и других памятниках древней культуры.
Так где же истина? Об этих проблемах идет речь в статье Ю. СТАРОСТИНОЙ.
Как же представляли себе буддисты Вселенную? Наиболее известные трактаты по буддийской космологии были написаны в V веке Буддагхошей (Шри Ланка) и Васубандху (Северная Индия). Различные направления буддизма имеют много общего в отражении космологической картины бытия, хотя и отличаются друг от друга в деталях.
На ранних этапах буддийской истории космологические мотивы были в центре традиции как медитационный опыт Будды Шакьямуни и его ближайших учеников, особенно Махамоггаланы. Этот опыт породил яркие образы небесных миров, где благочестивые поступки людей вознаграждались, и ада — там люди наказывались за грехи. Со временем космологические темы развивались и обогащались новыми мифами.
С самого начального периода своего существования буддийская община приняла древнюю индийскую космографию с горой Сумеру (Меру) в центре, что нашло свое отражение в буддийском искусстве и храмовой архитектуре: буддийская ступа — космографический образ с горой Сумеру в центре и различными небесными сферами обитания.
В палийском каноне, принятом всеми тхеравадинами1, представления о небесах и адах были оформлены в концепцию пяти (позднее шести) сфер обитания: жители адов, страдающие духи, животные, асуры (полубожественные, полудемонические существа), люди, боги. В канонической литературе и в ранних комментариях была также сформулирована концепция трех сосудов, или трех миров.
1 Тхеравада, или хинаяна («малая колесница») — южноиндийская буддийская школа. Ее священные тексты написаны на палийском языке.
В первой проповеди Будда так рассуждает о трех сосудах бытия: камалока (чувственный сосуд, или мир желаний), рупалока (сосуд с формами, или мир со следами материальных качеств), арупалока (сосуд, не содержащий форм, или мир без материальных проявлений). Эти три сосуда подразделяются на 31 уровень. Одиннадцать нижних уровней относятся к камалоке: на первом снизу уровне живут существа, совершившие аморальные с точки зрения буддийской этики деяния, то есть это уровень ада. Второй уровень — животные, птицы, рыбы, насекомые и т. д.; на третьем пребывают голодные духи; на четвертом — демоны, причиняющие зло другим существам,— асуры; на пятом живут люди; шесть последующих уровней заняты различными божествами.
Второй сосуд бытия состоит из 16 уровней, с 12-го по 27-й, они ассоциируются с низшими ступенями медитации. Третий сосуд состоит из 4 уровней и ассоциируется с 4 высшими ступенями медитации.
В литературе существуют сотни толкований буддийской космологической картины трех миров. Советский исследователь В.И. Корнев, описывая космологическую картину бытия в буддизме, предлагает интересный анализ числовой символики модели буддийской космологии. Автор полагает, что числовая композиция, вне зависимости от конкретных различий в тех или иных школах, возникла как результат догматического толкования канонических повествований о жизни принца Гаутамы, ставшего Буддой, и сообразуется с количественным выражением различных «законов» и «формул» его учения. «Краткий анализ разновидностей буддизма показывает, что любая форма буддизма основывается на вере в перерождения, на положении о постоянной неудовлетворенности человека при его ориентации на социальные ценности и установки, на космологических представлениях о динамике трансформации личности в процессе перерождений, на вере в возможность улучшения своей кармы и достижения просветления. Основным методом достижения просветления во всех учениях объявляется срединный, или восьмеричный путь, различия в толковании которого обусловливают появление сект в буддизме2.
2 Корнев В. И. Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии. М., 1983. С. 65.
После освобождения Гаутамы от 5 скандх3 6 его органов чувств обрели блаженство (5 + 6 = 11 — чувственный сосуд). В течение 4 недель он медитировал, осмысливая 4 истины (4 х 4=16). Когда же Будда постиг сущность третьего сосуда бытия, содержание 4 истин слилось с его сознанием.
3 Скандхи — порожденные незнанием компоненты, которые составляют «Я» невежественного человека.
При помощи медитации верующий осмысливает четыре благородные истины буддизма. Способы созерцания различны, но всегда четырехстадиальны. Отсюда вытекает формула этого метода, непосредственно связанная с числом уровней рупалока: 4 х 4=16 аспектов четырех истин.
В различных направлениях буддизма уровни арупалоки отождествляются со сферой чистой мысли, но трактуются по-разному. В махаяне («большая колесница») арупалока характеризуется .как космическое тело Будды, где 28-й уровень — созидательное тело, 29-й — тело радости, 30-й — тело учения, 31-й — самосуществующее тело. В тхераваде 28-й уровень — бесконечное пространство, 29-й — безграничное сознание, 30-й — пустота, 31-й не поддается описанию.
Идея перерождения в соответствии с кармой тоже по-разному трактуется различными школами. Тхеравадины верят, что в зависимости от благих и злых деяний индивида карма определяет сферу и уровень его дальнейшего перерождения, причем наиболее важным является пятый уровень, а в арупалоке карма отсутствует. В махаяне динамика развития в рамках космологической картины определяется кармическим состоянием и камалоки и арупалоки.
Классической работой по буддийской космологии считается тайский средневековый трактат «Трайпум пра Руанг», написанный наследным принцем Лутаи. В тайской космологии судьба человека, способы его поощрения и наказания прямо связаны с различными сферами космоса. Разработана, например, сложнейшая схема наказаний: разные грехи караются по-разному. Существуют восемь главных видов, 16 вспомогательных и ад Локанта, где провинившихся ждет самое страшное наказание — полная темнота и одиночество. В этот ад попадают лица, которые в своей земной жизни нанесли вред родителям, учителям или монахам. В аду Лохасимбали, одном их трех, предназначенных для наказания супругов, совершивших прелюбодеяние, растет высокое дерево капок с огромными острыми шипами, по которому должны подниматься провинившиеся. На вершине дерева страдальцы видят своих партнеров, добраться до которых можно лишь изодрав все тело в кровь. Другого пути нет — снизу служители ада побоями заставляют их лезть на дерево. Как только они достигают вершины и готовы обняться со своими возлюбленными, их снимают и заставляют лезть наверх. Эта пытка продолжается длительный срок, несопоставимый с продолжительностью человеческой жизни: сутки в аду тянутся 9 млн земных лет.
Описания высших сфер, населенных многими видами деват, — божественных существ, находящихся в мире желаний, и брахм — обитателей миров рупа и арупа, также несут морально-религиозную нагрузку.
Средневековый тайский трактат, утверждая наличие взаимосвязи между уровнями обитания и джанами — ступенями медитации,— следует традиции, характерной для многих индийских школ, начиная с ведического периода. Согласно этой традиции, разговор о космосе (adhidaivic) и о человеческом сознании (adhyatmic) — это два различных способа выражения одного и того же. Для каждого уровня сознания существует космический эквивалент, и наоборот, каждому уровню космоса соответствует состояние сознания. Утверждать, что кто-то достиг брахмалоки или вступил в джану, это, по сути, сказать одно и то же, но разными моделями. Ни одно не сводимо к другому, скорее, оба — способы описания неуловимого нейтрального феномена. У буддиста обычно не возникает трудностей, когда о нирване говорят как о месте. Только для западного ума такая форма выражения вызывает недоумение; он считает, что нирвана как место есть лишь фигуральный способ выражения того, что нирвана — состояние сознания. В ранних буддийских текстах нирвана прежде всего понималась именно как место.
Снова обратимся к В. И. Корневу: «Такое системное мировоззрение, каким является буддизм, ориентировано на его субъект, потому иерархия уровней космологической пирамиды воспринимается в первую очередь как иерархия уровней сознания человека, где горизонт его знания постоянно расширяется при переходе на следующий, более высокий уровень осознания».
Что нас ждет!
А ждет нас появление через две с половиной тысячи лет пятого по счету в этом цикле будды, то есть просветленного. Будда Гаутама был четвертым, до него служили человечеству Какусандха, Конагамана и Кассапа. Их учения постепенно приходили в упадок, жизнь требовала обновления. Учение нынешнего будды существует немногим более двух с половиной тысяч лет, весь же отпущенный ему срок — пять тысяч. Оно уже достигло апогея и постепенно начинает терять свою значимость для человечества. Ведь люди снова впадают в иллюзии, растет число аморальных и невежественных, увеличивается «совокупный кармический продукт» человечества со знаком минус. В критический момент явится Будда Майтрея, который сейчас уже готовится к этому, находясь на одном из шести уровней божеств камалоки. Ярким светом нового учения он вырвет людей из тьмы заблуждений и низменных страстей, явит миру новое спасение, адекватное для будущего. Так начнется последний период современной кальпы4, которому суждено будет продлиться восемьдесят тысяч лет. А затем вновь начнется процесс зарождения и созидания. Майтрея будет исполинского роста, другими по своим физическим данным и интеллектуальным способностям станут и люди.
4 Буддийская кальпа — цикл зарождения Вселенной вплоть до ее разрушения через 4320ХЮ6 лет, при этом один «кальпический» год длится 360 человеческих лет.
Мы видим, что буддизм моделирует эволюцию универсума и свое в нем место по принципу пульсара. Вспышка, появление нового будды, просветление, рождение нового учения, развитие по восходящей, достижение апогея, развитие по нисходящей и упадок, затем начало нового цикла, но как бы на ином витке спирали.
Буддийская космология содержит в себе ряд великолепных догадок о бесконечности и взаимозависимости мира, о пульсирующей Вселенной и прямой зависимости человека от состояния окружающей природной среды. В то же время она теснейшим образом переплетается с буддийской мифологией, описаниями фантастических существ, яркими, но вполне социально и этически обусловленными представлениями об аде, о наказаниях за грехи, о благостных воздаяниях праведникам и т. д.
Подобно ранним индуистским представлениям, буддийский космос гилозоичен — он подобен огромному живому организму, в котором бушуют страсти, а самые низменные и безрассудные деяния соседствуют и борются с наиболее возвышенными устремлениями человеческого и даже сверхчеловеческого разума. Все это находится в постоянном движении, взаимопревращении, а осью круговорота является не столько мифическая гора Меру, сколько сам человек, его восприятие мира.
В архитектуре буддийский космос предстает в форме ступы, каждый элемент которой несет семантическую нагрузку, соотнося религиозную символику с ритуальными действиями индивида. В каждой буддийской стране имеются свои варианты и особенности в постройке ступ, но везде они представляют один из основных объектов почитания, так как традиционно ступа была местом захоронения мощей буддийских святых. Три части ступы — основание, колоколообразный купол и навершие со шпилем — символизируют три сосуда бытия: камалоку, рупалоку и арупалоку. Шпиль — символ мирового древа на вершине горы Меру, являющейся центром мироздания.
Три мира по королю Руангу. (Космологическая иерархия условно изображена в виде ступы: пирамида земного мира переходит в перевернутую небесную пирамиду, а в высших мирах восхождение не подчиняется законам геометрии, и бесконечно расширяющаяся пирамида одновременно сходится к Неописуемой Точке. — Прим. ред.)
Многие ступы окружались четырехугольным двором и строились на четырехугольном или восьмиугольном основании. Часто к ним вели четверо ворот, ориентированных по сторонам света. Число четыре — это и четыре благородные истины, и четыре стороны света, которые были соотнесены с четырьмя основными событиями в жизни Гаутамы. Восток символизирует рождение, юг — просветление, запад — пропаганду учения, север — нирвану. Опять же главное буддийское число четыре, которое, по-видимому, непосредственно произошло от арийского солнечного знака свастики, заключавшего в себе тайну и смысл жизни древних. Поэтому паломники-буддисты три раза обходят ступу вокруг, останавливаясь в четырех или восьми (с учетом «промежуточных» сторон света) местах, где в маленьких часовенках устанавливаются статуи Будды.
В буддийском космосе нет жестких границ между живой и неживой природой, между флорой и фауной, между живыми существами, мыслящими и неразумными. Каждая сфера, или уровень знания, содержит в себе потенции более высокой организации, плавно переходит в иные, как более низкие, так и более высокие состояния. Отсюда рождается благоговейный трепет перед всеми проявлениями жизни: ибо порхающая бабочка и тянущий травинку муравей могут являть собой как формы низведенных плохой кармой людей, так и возможность в будущем реинкарнировать до уровня самой высокой разумности — стать бодхисаттвой или даже буддой.
Весь этот бесконечный, многоликий, но взаимозависимый мир, в котором воедино слиты пространство и время, имеет в основе одни и те же кирпичики-элементы, по природе своей не являющиеся ни материальными, ни идеальными. Не эти ли соображения древнего учения приводят в восторг наших современников? Известный физик-теоретик Ф. Капра в своей книге, ставшей бестселлером, отмечает, что современные физики должны принимать в расчет единство пространства и времени, когда они изучают субатомный мир. Соответственно они рассматривают объекты этого мира — элементарные частицы — не статично, а динамично, в понятиях энергии, активности и процесса. «Восточные мистики,— продолжает он,— оказываясь в состоянии неординарного сознания, кажется, знают о взаимопроникновении пространства и времени на макроскопическом уровне и, таким образом, они рассматривают объекты макрокосмоса на манер того, как физики трактуют субатомные частицы. Это особенно характерно для буддизма. Одно из принципиальных учений Будды гласит, что «все сложные объекты бытия непостоянны». В оригинальной версии текста на языке пали для понятия «объекты» используется слово «санкхара»; на санскрите «самскара» — слово, которое прежде всего означает «событие», «явление», а также «действие», «акт», и только потом может означать существующие объекты или вещи. Это ясно показывает, что буддисты располагают динамичной концепцией объектов бытия как постоянно меняющихся процессов».
В махаянистской традиции космос нередко, как в индуизме, символизируется танцем или бесконечной совокупностью танцев. Не этот ли тайный смысл единения с космосом несут в себе и ритуальные танцы в буддийских монастырях Ладакха и Тибета? Как бы то ни было, один из лам следующим образом объяснил суть бытия: «Все вещи... — это совокупность атомов, которые танцуют и своими движениями рождают звуки. Когда изменяется ритм этого танца, произносимые им звуки также становятся другими... Каждый атом постоянно исполняет свою песню, а звук в каждое мгновение рождает разные — и насыщенные, и тончайшие формы».
Танец созидания и разрушения в книге Ф. Капры является основой существования материи, поскольку все материальные частицы «самовзаимодействуют» путем излучения и поглощения субатомных частиц. Современная физика, по его словам, открыла, что каждая субатомная частица не только пополняет энергетический танец, но, по существу, и являет собой такой танец энергии — пульсирующий процесс созидания и разрушения.
Не будем говорить, что физик Капра пытается онаучить восточный буддийский мистицизм, подвести под него современный естественнонаучный фундамент. Может быть, увлеченность некоторых авторов позволяет им увидеть в древних учениях такие аспекты, которые не замечают ученые-педанты? Во всяком случае, сравнение представлений о мире, созданных в разные эпохи и в разных культурах, имеет большое эвристическое значение. В этом смысле буддийская концепция космоса таит в себе еще немало загадок и открытий.
Источник: журнал «Наука и религия», N6, 1990 г.