ВРЕМЯ ЖИТЬ И ВРЕМЯ УМИРАТЬ
Интервью с Бьянкой Шайбнер
Часть 1. Время ещё не пришло – уходи!
«GralsWelt» (GW): В 13 лет вы оказались на пороге смерти. Что тогда произошло?
Б. Шайбнер (БШ): Свой тринадцатый день рождения я встретила в постели с воспалением лёгких. Каждый вдох и выдох доставлял мне мучительную боль и сопровождался тяжёлыми хрипами. Я утратила чувство времени и не сознавала — день или ночь, а порой ощущала себя вне своего тела. Сперва это случалось лишь на краткое время, но постепенно такое внетелесное состояние я начала воспринимать как естественное, оно стало частью меня самой. Иногда я долго парила над своим телом в моём любимом платье (и я всё ещё испытываю это). На мне были другие вещи, совсем не те, что я носила в больнице. Прежде всего я заметила, что не чувствую боли: я совсем здорова! Я наблюдала себя со стороны, не зная, сколько это продолжалось.
GW: Значит, вы воспринимали себя в состоянии растелесности так же, как тело в одежде?
БШ: Да! Я видела тело в больничной постели, и мои мысли иногда блуждали вокруг людей, которых я очень любила. У меня была тогда подруга в США, с которой я переписывалась, и вот за доли секунды я оказалась в её семье, увидела, как люди готовят себе завтрак, и всю обстановку, в которой они живут. Затем я подумала о моих кузине и кузене – и вмиг оказалась в их семье. Это было поздно вечером, они уже лежали в постели. И бабушка моя тоже спала. А затем, после этих путешествий к дорогим мне людям, я в какой-то момент обозрела свою прошедшую жизнь. Передо мной прошли картины, где я видела себя младенцем, видела своё появление на свет, детский сад, своих друзей в нём, а также ситуации, на которых я интуитивно хотела бы задержаться, поскольку они были очень богаты эмоциями. Просматривая прошлое, я всё переживала заново, поэтому пыталась удержать радостные моменты, что, однако, оказалось невозможным: картины быстро сменяли одна другую, а вместе с ними менялись и чувства.
GW: Некоторые люди, прошедшие через клиническую смерть, отмечают, что они могли одновременно переживать различные события, что этот обзор жизни был похож на своеобразное прокручивание плёнки. Испытали ли вы нечто подобное?
БШ: Да, очень трудно передать словами те эмоции, которые при этом испытываешь. Но с тем, что отпечаталось в душе, остаёшься связанным.
GW: Это были только события, которые вас особо впечатлили и затронули эмоционально, или же было и повседневное?
БШ: В промежутках бывали и повседневные вещи. Но то, что меня тогда уже эмоционально затронуло в жизни, было вновь дано мне. Было и такое, к чему я оставалась равнодушной. Иногда я воспринимала другую материю, другие краски, очень приятную атмосферу, а потом увидела яркий свет и туннель. Этот свет магически притягивал меня, переполнял чувством бесконечной любви, и я всей душой устремилась к нему. Но в какой-то момент меня остановил некто перед туннелем и произнёс: «Время ещё не пришло — уходи!» С этими словами я на миг услышала свою мать. Я стояла перед погасшим туннелем, всё вокруг было серым, и у меня вдруг ушла почва из-под ног, словно я упала. Я вновь очутилась в своём теле, ощутила боль. Будучи тринадцатилетним ребёнком, я не могла как-то упорядочить всё пережитое, и мои родители не могли ответить на мои вопросы.
GW: Значит, вы потом рассказывали об этих переживаниях?
БШ: Я пыталась рассказывать, но в семье это оказалось невозможным. Тогда я просто позволила пережитому воздействовать на меня и стала намного чувствительнее. Мне было легче работать на чувственном уровне, я быстрее углублялась в свой внутренний мир, училась искать ответы внутри себя и получила много пронизанных светом переживаний.
GW: Каких, например?
БШ: Так, я знала, какие темы будут рассматриваться в школе, и в снах получала ответы на многие вопросы, на которые мне никто не мог ответить. Я хотела узнать и о моём опыте близкой смерти: куда это вело меня? Поэтому я занялась вопросами из духовной области и, к счастью, всегда могла определить, что мне подходит, а что нет.
GW: В вашей семье обмен мыслями по поводу жизни после смерти вообще был невозможен?
БШ: Мне очень повезло. Единственным человеком, который мог дать ответы на мои вопросы и у которого была правильная установка по поводу смерти, была моя бабушка. Она смогла внутренне пережить события военных лет и говорила о смерти так, что я воспринимала её как нечто естественное. Всё это очень впечатлило меня. В 15–16 лет я решила избрать профессию, связанную с уходом за пожилыми людьми, однако в то время я была ещё сильно подвержена влиянию родителей и потому не решилась на такой шаг. Но всё случившееся было к лучшему. Я работала продавцом лекарственных трав в частной аптеке. Мой руководитель был очень искренним, откровенным и духовно ориентированным человеком. Мне открылся другой путь. Десять лет назад у меня стали появляться пациенты, больные раком, за которыми я ухаживала до их смерти. Тогда я распознала, в чём моя задача. Сопровождая умирающих, я вновь ощутила то чувство самоотверженной любви, которое мне довелось пережить вблизи от яркого света. Это не-что прекрасное, и каждый раз, когда я оказываю им помощь, оно переполняет меня.
GW: Применяете ли вы свой собственный опыт и свои переживания, сопровождая умирающих?
БШ: Да. Я даже описываю в своей книге ритуалы при сопровождении покидающих этот мир. К сожалению, у нас почти нет таких ритуалов для различных фаз умирания. У меня, например, был один пациент, которому в больнице не удавалось остаться наедине с самим собой. Он отворачивался от всех, хотел остаться один и не иметь ни с кем контактов. Но в его состоянии это было невозможно. Тогда я с помощью ритуального обряда помес-тила его в «защитное яйцо», в котором он мог чувствовать себя комфортно. Яйцо я представляла себе как чистый белый свет, с которым встречалась сама. И это на самом деле помогает — доходит до пациента и позволяет ему установить желаемые границы.
При сопровождении умирающих я также обращаю внимание на контакты пациента с родственниками, стараюсь прочувствовать, что нужно сказать.
Я часто вижу в глубоких беседах с пациентами образы или переживаю эмоции, которые пытаюсь облечь в слова. Таким образом, мы, беседуя, идём дальше и пытаемся разрешить конфликты.
GW: В чём смысл жизни? Искали ли вы ответ на этот вопрос?
БШ: Здесь я могу исходить только лишь из своих представлений. При обзоре жизни и всего, что оставило глубокий след, при сопровождении умирающих мне стало ясно, что мы все должны прийти к любви. При этом встаёт немало вопросов. Как обходиться с ближними? Как быть с самим собой? Любовь — это то, что нужно передавать дальше, и она воздействует, сообщая высшее качество жизни.
GW: Подразумеваете ли вы под «высшим качеством жизни» и более высокую степень сознания?
БШ: Конечно, я полагаю, что каждый человек по-разному видит темы, двигающие вперёд его развитие. Каждый должен искать то, что требуется его внутреннему миру. Но основой для всего должна быть любовь.
Часть 2. «Как моя дочь умерла и вновь у меня родилась»
«GralsWelt»: В тринадцатилетнем возрасте вы пережили клиническую смерть, что произвело на вас сильное впечатление, и вы с того времени убеждены, что человеческая душа продолжает жить и после земной смерти. А спустя годы вы испытали новые переживания, которые привели вас к осознанию реинкарнации. С чего началась эта история?
Б. Шайбнер: История началась с желания. С желания иметь ребёнка. Мы с мужем решили родить ребёнка, я благополучно забеременела. Однако на 22-й или 23-й неделе беременности врач установил, что наша дочь мертва. Я легла в больницу, где мне должны были помочь освободиться от плода.
К счастью, во Франкфурте очень хорошая католическая больница, где работают профессиональные врачи и акушеры. Мы смогли там достойно попрощаться с нашей дочерью. У нас мог быть ребёнок, но вот он лежал перед нами мёртвый. Всё произошло 17 марта 2002 года. Нам дали фотоаппарат, сами мы об этом даже и не догадались бы. Больница предоставила мне ещё и акушерку, которая за мной довольно долго ухаживала. Три месяца после больницы мне нельзя было беременеть, а потом мы с мужем снова решили родить дитя — и произошло новое зачатие. Однажды мы сидели с моей акушеркой, и она сказала: «Сейчас мы определим дату родов». И пока она высчитывала, я увидела, что её лицо побледнело. «Что бы это значило?» — подумала я и спросила её о дате. Она ответила: «17 марта 2003 года!» Это был тот самый день, когда у меня родился мёртвый ребёнок, и я почувствовала, что это неслучайно, быть может, мне нужно глубже это пережить. Возможно, моя умершая дочь снова придёт в этот мир на год позже. Таким было первое ощущение, и я совсем не боялась за беременность, не было никаких предчувствий, что из-за этой даты всё исчезнет.
GW: Но ведь эта дата могла быть истолкована как недоброе предзнаменование…
БШ: Конечно, но я этот день восприняла как успокоение и прояснение! Мы с мужем полагали, что тот случай имел глубокий смысл. Если бы первая дочь, Роня, родилась, мы бы остались во Франкфурте и условия для детей моего мужа — он имел двоих детей-подростков — были бы не такими благоприятными. Однако через три месяца после неудачных родов мы переехали в Ольденбург… и в жизненных обстоятельствах многое наладилось. Как я уже говорила, у меня не было страха перед родами, и наша дочь Самара появилась на свет не 17 марта, а 16 февраля. Для меня было знаменательно, как прошли первые и вторые роды.
GW: Каким образом?
БШ: Прежде всего время: оба раза я три дня лежала в больнице. И беременности протекали одинаково. Роды были медленными, затягивались, и в конце концов понадобилось вмешательство. Моя дочь Самара родилась после кесарева сечения. Поскольку её головка была повёрнута, меня снова положили на операционный стол. Во время обоих родов у меня было очень много похожего.
GW: Сейчас вашей дочери Самаре уже четыре года…
БШ: Да, она очень разговорчива, многое понимает и знает, что я много работаю, ухаживая за умирающими. Она постоянно спрашивает, что происходит, когда люди умирают, кто такой Бог и как выглядят ангелы на небесах. Когда ей было три года, мы вместе зашли в аптеку, где мне нужно было сделать покупки, а Самара в это время играла в большом детском уголке. Когда аптекарша подошла к ней, она глянула на неё и спросила совсем взрослым голосом: «А знаешь ли ты, что люди умирают?» В ответ аптекарша внимательно посмотрела на девочку и затем ответила: «Да, я знаю, что люди умирают, если они больны».
И тогда Самара сказала: «А ты знаешь, что раньше я уже была один раз в животе у мамы и тоже умерла.
Я взлетела тогда высоко над мамой и папой и видела, как они плакали, долго плакали! А вскоре после этого я опять оказалась у неё в животе, была здорова, родилась и теперь живу!»
Я была так поражена, что чуть не упала, такого от моего ребёнка я ещё никогда не слышала. Она была полностью увлечена игрой и вдруг… совсем другой голос, намного серьёзнее и взрослее, доходивший до глубины души…
GW: Не было ли это для вас подтверждением чувства, которое возникло у вас после первых родов, что ваша дочь должна прийти на год позже?
БШ: Да, но то, что она сама это высказала, глубоко тронуло меня. Мне потребовалось задержаться на полчаса в этой аптеке, чтобы успокоиться, потому что я не могла сдержать рыданий и вся изошла слезами. Это было исцеляющее подтверждение. До этого мы никогда не рассказывали ей о мёртворождённом ребёнке. Она могла, конечно, узнать об этом от друзей, но это маловероятно…
GW: Друзья вряд ли сами станут говорить о таких вещах с ребёнком…
БШ: Нет, может, она просто почувствовала, что это наше общее… Всё было так естественно… И после обеда я показала ей фотоальбом. Она очень просто рассмотрела фото и заметила, что у первого ребёнка были сильные телесные повреждения, но больше этим не заинтересовалась, а только сказала: «Мама, да всё же ясно, это была я, когда я умерла у тебя в животе». На этом разговор для неё закончился, и мы вместе повесили одну из фотографий в спальне. Тогда она несколько раз повторила: «Это была я!» И с именем Роня у неё тоже была связь! Однажды она захотела узнать, почему я не назвала её Роней, и я ответила ей: «Ты знаешь, твоё имя имеет для меня очень большое значение!» Имя Самара приснилось мне во время беременности.
GW: Какое же значение для вас имеет это имя? Ведь оно для нашего слуха явно непривычно!
БШ: Я видела во сне свою прежнюю жизнь, в которой я и мой муж были учёными в России. У нас не было детей, и однажды нас застала пурга, от которой мы укрылись в детском доме.
Мы заночевали там, и нас глубоко поразило, как жили в этом детском доме дети. Им нечем было укрыться, без единой игрушки они сидели в одних рубашонках, у всех был сильный насморк. Повсюду царила бедность. Но там была одна девочка — её звали Самара, — которая пристально смотрела на нас обоих. Она ничего не говорила, а только смотрела во все глаза. Мы оставили небольшие подарки и двинулись дальше. Три дня мы ещё путешествовали. За это время мы приняли решение удочерить этого ребёнка. Когда же мы вернулись в детский дом, нам сказали, что девочка по имени Самара недавно умерла. Проснувшись, я спросила мужа, как ему нравится имя Самара, и он ответил: «Чудесно!» Тогда я сказала ему: «А я беременна!» Так всё и произошло!
GW: Вы полагаете, что во сне видели подлинные события своей прошлой жизни?
БШ: Да, абсолютно. Подобные сны у меня бывают часто. В том числе и относительно людей, которые встречаются мне и о которых я точно знаю, что когда-то была знакома с ними. Если я перед сном сконцентрируюсь и задам вопрос: «Откуда же я его знаю?» — то получаю во сне ответ!
С одним знакомым, ровесником моего отца, ныне уже покойным, у меня всегда были очень тёплые отношения. И однажды мне приснилось, что я встретилась с ним на празднике в эпоху барокко. Сразу я не осмелилась рассказать ему об этом, но однажды он сказал: «Я постоянно задаюсь вопросом: откуда мы знаем друг друга?» Тогда я рассказала ему этот сон, и он ответил: «Мне знакомо это чувство, оно совпадает с моим!»
GW: На основании этих переживаний является ли для вас факт реинкарнации естественным?
БШ: Я абсолютно уверена, что мы рождаемся неоднократно!
GW: А какой опыт вы выносите из разговоров об этих переживаниях с другими людьми? О том, что ваша дочь вновь родилась у вас? Вам это легко даётся?
БШ: Да, легко. Мои друзья и знакомые хорошо знают меня, и я замечаю, что всеобщее сознание, прежде всего касательно темы умирания, всё больше раскрывается.
Беседу вёл Вернер ГУЕМЕР
(из журнала «GralsWelt», пер. с нем.)
Источники: http://www.gral.ru/gazeta/gazeta-arkhiv-2009/69-75-7-2009/461-2009-11-02-11-45-04.html http://www.gral.ru/gazeta/gazeta-arkhiv-2009/68-74/445-l-r.html