• Материалы по теме:  Я.О. НАРКЕВИЧ-ЙОДКО
• Выдающийся белорусский ученый Я.О. Наркевич-Йодко и поиски современной науки
• Опередивший время

Главная / Жизнь замечательных людей / Выдающийся белорусский ученый Я.О. Наркевич-Йодко и поиски современной науки

ВЫДАЮЩИЙСЯ БЕЛОРУССКИЙ УЧЕНЫЙ Я.О. НАРКЕВИЧ-ЙОДКО И ПОИСКИ СОВРЕМЕННОЙ НАУКИ

Н.Б. Павленко

Я.О. Наркевич-Йодко. 1892

Яков Оттонович Наркевич-Йодко родился 4 декабря 1847 г. (по ст. ст.) в деревне Турин, а вырос и прожил значительную часть своей жизни в своем поместье Над-Нёман, ныне Узденского района, около восьмидесяти километров южнее Минска¹.

Его отец был крупным помещиком, и его дворянские корни прослеживались с XV–ХVI веков. Мать, Анеля Яковлевна Эстко, имела всестороннее образование, возвышенный и утонченный характер, высоко ценила потомственные родовые реликвии и гордилась своей принадлежностью к роду Костюшко (Анджей Тадеуш Костюшко (1745–1817) стал национальным героем Польши, США, Беларуси, почетным гражданином Франции).

Яков получил хорошее образование в Минской губернской классической гимназии, одновременно обучаясь игре на фортепиано. Одним из его учителей был незаурядный человек – бывший директор Итальянской оперы в Париже, одаренный художник Наполеон Орда, задержавшийся в имении Наркевичей почти на год. 18-летний молодой человек, знавший французский, итальянский (далее и немецкий) языки, был отправлен в Париж, где в стенах консерватории довел свое исполнительское мастерство до высокого уровня. Исполнителю-виртуозу предоставили возможность выступать с концертами в королевском дворце Тюильри, где он получил прекрасные отзывы, в том числе, как отмечала пресса, «коронованных особ».

Вернувшись в Россию в 1868 г., двадцатилетний Наркевич-Йодко служил непродолжительное время в Московском дворянском собрании, преподавал теорию музыки в Мариинско-Ермолаевском женском училище, а в 1869 г. опять уехал в Париж.

Поступив на медицинский факультет в Сорбонне, он участвовал в работе семинаров научных обществ, знакомился с представителями французской научной школы. Зарабатывал на учебу уроками музыки, что помогло пережить ему время французской революции. Целью его поездки в Европу было получение образования, и двадцатидвухлетний молодой человек жадно учился. К 1872 г. успел получить образование в области медицины (свидетельство о прохождении университетского врачебного курса), физики и других естественных наук в Париже, Вене и Флоренции.

Вернувшись домой, он женился и, будучи весьма практичным человеком, начал обустраивать в полуразорившемся хозяйстве производство сельскохозяйственной продукции. Интенсивная работа по осушению болот, удобрению почвы и развитию животноводства принесла свои плоды. Налаженное хозяйство предоставило возможность оборудовать лаборатории и посещать ведущие научные центры России и Европы.

Наряду с научными исследованиями ученый вел широкую общественную деятельность, будучи членом Императорского человеколюбивого общества, он возглавлял его Слуцкое отделение, руководил Узденским вольно-пожарным обществом, был наблюдателем Общества народной трезвости. Далее он стал еще и попечителем Ивановского института для благородных девиц в Санкт-Петербурге.

На этом пути «за отлично-усердную деятельность» в 1880 и 1883 гг. он был награжден орденом Святого Станислава 3-й и 2-й степеней и дослужился до чина статского советника, который считался промежуточным между соответствующими чинами для званий полковника и генерала.

Ученый также не оставлял занятий музыкой. По большим праздникам, ежегодно, устраивал в имении концерты для жителей округи, иногда с приглашением оркестра и раздачей бесплатного чая и угощений. В июне 1888 г., на приеме в Минском дворянском собрании великого князя Владимира, в честь высоких гостей Я.О. Наркевич-Йодко дирижировал городским оркестром при исполнении марша собственного сочинения.

Первые сообщения о научной деятельности ученого появились в 1880-х гг. Он возвел здание метеорологической станции (на ее фундаменте позднее стоял детский интернат), оснастил ее приборами наблюдения и добился включения в ведение станций Главной физической обсерватории Санкт-Петербургской Академии наук, проводил работы по программе Метеорологической комиссии Русского географического общества. С 1886 г. он стал членом-корреспондентом Главной физической обсерватории Санкт-Петербургской Академии наук.

По всей видимости, Яков Оттонович внимательно следил за работой ведущих мировых ученых. Об этом свидетельствует не только тот факт, что впоследствии его сыном в библиотеку Минского общества врачей было передано 26 пудов (более 415 кг) отобранной литературы, но и широта его научной деятельности. Он тщательно проверял, исследовал и применял достижения в области медицины и электромагнетизма своего времени.

В Европе широко проводились исследования влияния электричества на повышение урожайности растений. По этому вопросу публиковались работы в Англии, Германии, России, Франции. Для Наркевича-Йодко, землевладельца и ученого-исследователя, это представляло большой интерес. С целью проведения систематических исследований в этой области он оборудовал в имении Над-Нёман опытные участки электрокультивирования [1; 2].

К этому времени уже было известно о влиянии тока гальванических элементов на рост урожайности. В почву углублялись медные и цинковые листы, что приводило к увеличению роста растений и урожайности. Ученого более интересовало влияние атмосферного электричества, поэтому он решил ввести в почву напряжения из воздушной стихии. С этой целью сначала на нескольких, по нынешним меркам, гектарах разнообразных посевов была выставлена система градоотводов. Сейчас неизвестно, по каким соображениям он изменил уже используемые к тому времени конструкции электрического воздействия на растения.

Схема градоотвода, изобретенного Наркевичем-Йодко

Новым оказалось то, что, в отличие от других исследователей, ученый исключил гальванический элемент из своего устройства, а один из электродов приспособил для съема атмосферного электричества. Градоотвод состоял из заостренного на одном конце медного стержня, соединенного соломенной веревкой или металлической проволокой с цинковой пластинкой, помещенной в землю. Медный стержень располагался на деревянной вышке высотой около 12 м. Результаты действия на протяжении около 5–7 лет градоотводов, которые располагались на поле в шахматном порядке с плотностью примерно одного на две десятины (примерно два гектара), были проанализированы в отчетах Главной физической обсерватории по наблюдению над грозами в России. Указывалось, что в Минской губернии в одиннадцати пунктах было 164 грозы, из которых минимальное число – шесть – пришлось на поля Я.О. Наркевича-Йодко, где были установлены градоотводы.

К тому же оказалось, что на хороших землях при использовании градоотводов сильно растет урожайность, на 3–4 недели становятся короче вегетационные периоды. Кукуруза вырастала до такой высоты, что в ее зарослях не было видно всадника. После первых успехов площадь под электрокультурами была увеличена до 200 гектаров. Крестьяне удивлялись невиданным урожаям, но в засушливые годы были случаи, когда они ломали конструкции. Опыт получил широкое признание, ученого пригласили виноградари Бессарабской губернии для обустройства виноградников.

В газете «Минский листок» от 25 октября 1891 г. (№ 86) была напечатана статья, где ученый писал, что «грозоотводы (градоотводы) выступают на известной высоте аккумуляторами, собирателями электричества, отводящими накопленное электричество над слоем воздуха на землю, тем самым уменьшая относительную опасность последствий грозы, молнии и града, а соломенные канаты градоотводов являются отличными, как в сухом, так и во влажном виде, собирателями атмосферного электричества, что я имел честь доказать проводимыми различными опытами с электрической машиной в присутствии многих специалистов, ученых и авторитетов наук, убедившихся в справедливости моих взглядов и всего вышеизложенного».

Первое официальное сообщение о системе градоотводов было сделано им на заседании Метеорологической комиссии Русского географического общества в феврале 1889 г. и получило ее одобрение. На одном из заседаний этой комиссии Наркевич-Йодко также предложил способ определения скорости движения облаков и продемонстрировал прибор, использованный для этой цели [3]. Для систематических измерений влажности почвы на глубину до трех метров им был сконструирован лизиметр [4]. С результатами работ исследователя ознакомились известные ученые, профессор А.И. Воейков и профессор А.В. Советов, которые посетили имение Над-Нёман и дали положительную оценку результатам работ [5; 2].

Картина Э.Римановича «Яков Наркевич-Иодко. Учёный докладывает в «Над-Немане» А.Н.Советову (стоит у стола) и А.И.Воейкову (сидит)». 1989

Значение работ Наркевича-Йодко для развития науки оценивалось высоко, в 1890 г. его избрали членом-сотрудником Императорского русского географического общества, а в 1891 г. за заслуги в области метеорологии ученый был награжден серебряной медалью этого общества.

Уже в XX в. было подтверждено, что при пропускании тока через стебель растения линейный рост побегов увеличивается на 5–30%. Изыскания, выполненные в Институте физиологии растений АН СССР, позволили установить зависимость между интенсивностью фотосинтеза и значением разности электрических потенциалов между землей и атмосферой [6].

В 1896 г., после оборудования станции самыми современными приборами для непрерывного наблюдения, ей был присвоен первый разряд. На почве сотрудничества у ученого сложились плодотворные творческие отношения с выдающимся русским климатологом, председателем Метеорологической комиссии Русского географического общества Александром Ивановичем Воейковым. Общность взглядов и устремлений привела к совместному основанию журнала «Метеорологический вестник».

Наркевич-Йодко принимал деятельное участие в работе Русского географического общества. По данным исследователя С. Шкадинского, он переписывался с исследователем Дальнего Востока В. Арсеньевым и даже помогал ему материально.

Научный авторитет Якова Оттоновича был несомненен. За свои плодотворные исследования по представлению президента Петербургской Академии наук в 1885 г. он был награжден орденом Святой Анны, впоследствии его награждали орденами разных степеней еще дважды. Это говорит о том, что к этому времени Наркевич-Йодко сложился как известный ученый. В 1891 г. журнал «Нива» поместил портреты А.И. Воейкова и Я.О. Наркевича-Йодко со статьями, посвященными этим ученым.

Будучи незаурядной личностью, Яков Оттонович быстро внедрял все достижения науки в жизнь. Его имение было электрифицировано и оснащено телефонной связью одним из первых, когда еще ее не было в Минске и многих других крупных городах империи. Идея о том, что атмосферное электричество может влиять на телефонную трубку подобно электричеству телефонного узла, наверное, витала в воздухе. Очевидно, что мысль проверить реакцию трубки на атмосферное электричество возникла у него после изучения работы градоотводов, когда он убедился, что они меняют наэлектризованность пространства. Также это могли быть опыты по изучению влияния работающей катушки Румкорфа, соединенной с высоким металлическим штырем, установленным высоко над лабораторной башней дома.

Так или иначе, но в конце 1880-х гг. Яков Оттонович соединил телефонную трубку с возвышавшейся над 27-метровой башней своего дома частью молниеотвода и землей, что привело к регистрации треска от приближающейся грозы. Последовали эксперименты с катушкой Румкорфа, которая давала высокое напряжение большей мощности, чем электростатические машины.

В «Метеорологическом вестнике» № 4 за 1891 г. опубликовано описание Я.О. Наркевичем-Йодко грозы с градом, разразившейся в его имении в 1890 г.: «…28 июня <...> в устроенной по моей системе атмосферической станции в телефонных аппаратах слышался сильный треск, предсказывающий приближавшуюся грозу. <...> Интенсивность электрической искры в аккумуляторе значительно уменьшилась; в три четверти пятого пополудни показались большие с грязно-желтыми оттенками тучи. В телефоне все более и более отчетливо слышался сильный шум и характеристический треск…»

Позже журнал «Нива» (1891, № 11) также печатал сведения об использовании телефонов для предугадывания приближения грозы за несколько часов. Писали об этом, а также о новых опытах «постоянной электризации при передаче звуков в изолированных телефонах» и в «Минском листке» (1894, № 22).

Официально эти опыты были зафиксированы 12 февраля 1891 г. на заседании Русского физико-химического общества под председательством М.М. Борескова. Принятый в члены физического отделения по рекомендации И.И. Боргмана, А.И. Воейкова и В.В. Лермантова, ученый сделал доклад о звучании в изолированных телефонах. В протоколе сообщалось, что «если один из полюсов Румкорфовой катушки, приведенной в действие, соединить с острием, а изолированный проводник, идущий от другого полюса (катушка располагается на значительном расстоянии), наблюдатель держит в одной из рук, то <...> телефон передает колебания прерывателя катушки. Человеческое тело играет в этом случае роль конденсатора. Подобным конденсатором может быть водяной бассейн и т.д. В заключение Я.О. Наркевич-Йодко демонстрирует перед собранием свои опыты с полным успехом» [7]. Кроме него в этот день был принят наряду с другими и контр-адмирал С.С. Макаров.

То есть можно считать зафиксированным факт, что в 1890–1891 гг. Я.О. Наркевич-Йодко впервые, с помощью собственных приборов, сумел зарегистрировать приближение грозы за 100 км и демонстрировал также передающее и приемное устройства на заседаниях различных обществ. Эти открытия, наряду с медицинскими, он обнародовал также в Санкт-Петербурге (1892), Праге, Вене, в Парижском университете (1896) и на выставках в Минске и Вильно (1902).

<

Приборы Я.О. Наркевича-Йодко

Безусловно, эти опыты стали известны служившему в ведомстве контр-адмирала С.С. Макарова А.С.Попову, который, повторив их, несколько лет спустя разработал более совершенные устройства приема и стал заслуженно считаться одним из первооткрывателей радиосвязи.

Впоследствии, в декабре 1898 г., на заседании Французского физического общества, посвященном работам А.С. Попова, было отмечено, что: «Лодж [профессор физики и математики в Ливерпуле. – П.Н.] имел мысль (в 1894) соединить их (трубки с опилками) с резонатором Герца для записи сигналов на малых расстояниях с помощью реле и регистратора. Это ему принадлежит первая идея телеграфирования без проводов, если мы не пожелаем дойти до Наркевича-Йодко, который двумя или тремя годами ранее произвел в Вене весьма интересные передачи с катушкой Румкорфа, соединенной с землей, антенной и приемником, образованным из антенны и телефона, также заземленного (правда, может быть, без ясного представления о роли электромагнитных волн в этих опытах). Если первые два автора не осуществили передачу на расстояния, превосходящие сотни метров, то только вследствие использования малочувствительного приемника» [8].

Таким образом, наш ученый явился непосредственным вдохновителем ученых и инженеров в России и Европе, которые сделали конструкции приемников более совершенными и довели открытие до общепринятого использования. Ныне они считаются изобретателями радиосвязи (Попов, Маркони, Лодж).

Известно, что Наркевич-Йодко осмысливал роль и место электромагнитных колебаний. Известно его высказывание: «Электричество, подобно звуку и свету, распространяется волнообразными колебаниями», приведенное его французским биографом Декрепом в 1896 г., когда в Париже вышла книга «Жизнь и деятельность г-на Наркевича-Йодко, члена Императорского института экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге, члена-корреспондента Общества медицины в Париже и т.д.» [9].

Надо заметить, что Наркевича-Йодко заинтересовали идеи, представлявшиеся ему более важными и более глобальными, чем дальнейшая разработка более совершенных технических устройств. Интерес ученого был устремлен к человеку, и самое выдающееся свое открытие он сделал, исследуя проявления электричества в человеке.

Яков Оттонович решил исследовать влияние природного атмосферного электричества, которое рассматривалось в то время как эффект влияния «сгущенного эфира», и найти его соотношение с так называемым «животным электричеством».

В своем письме в Институт экспериментальной медицины в апреле 1891 г. он упоминает об открытии электрографии, которая «есть исследование моим методом с помощью химического процесса фотографии разряда электрических искр и токов, вообще атмосферного электричества, при разной силе и напряжении токов, влияния оных на человеческий организм и растительность» [10].

Электрограммы, выполненные Наркевичем-Йодко

Сам метод определялся как регистрация энергии, «...действия электрических токов, искр, разрядов посредством фотографических снимков, действия и отражения колебаний световых волн, упругости сгущенного эфира (электричества) на соответственно приготовленную чувствительную пластинку и поверхность тел» [11].

К тому времени уже были получены отпечатки различных предметов с помощью коронного разряда. Их получили современники Наркевича-Йодко Г. Карстен (1820–1900 гг., Кильский университет), К.А. Чехович (1832–1902 гг., учредитель и редактор «Вестника физико-математических наук»), Д.А. Лачинов (профессор, автор учебников по метеорологии) и ряд других ученых. Решающим явилось открытие связи характеристик отпечатков с самыми разнообразными факторами.

Размышления о связи состояния электризации окружающей атмосферы и человека привели к тому, что для учета этой связи ученый один из полюсов высоковольтной обмотки катушки Румкорфа соединил с многометровым металлическим штырем, закрепленным на вершине лабораторной башни.

Здесь начались открытия, которые не только до сих пор сохранили свою актуальность, но и имеют тенденцию к всестороннему развитию. Оказалось, что люди здоровые и энергичные имеют свечение гораздо более сильное, нежели больные или паралитические; люди, симпатизирующие друг другу, взаимно усиливают свечение, а питающие неприязнь взаимно ослабляют свечение при контактах.

Яков Оттонович начал широко использовать этот метод при диагностике и лечении больных в своем санатории «Над-Нёман». Метод этот был дорогостоящим и не совсем оперативным, поэтому впоследствии ученый использовал для экспресс-диагностики силу звучания телефонной трубки, соединенной с высоковольтной катушкой.

Впоследствии для этих целей было использовано свечение трубок Гейслера или Крукса. Самыми близкими к ним современными аналогами будут всем известные неоновые или другие газоразрядные лампы. Свечение этих трубок нарастает около здоровых органов и исчезает около больных. Также, исходя из наличия «флюида», выделяемого человеком при действии электрического тока, ученый начал делать опыты лечения электрическими колебаниями, при этом ток передавался больному непосредственно с руки врача на пораженное место пациента. В его санатории, где он с успехом лечил больных, успешно применялись также «электрические ванны» для лечения ревматизма и параличей [12].

Нам неизвестно, каким образом произошло совпадение, но свечение подобных ламп, как индикаторов поля, в то же время использовал другой гениальный исследователь Н. Тесла. Он также широко обозначил необходимость развития исследований высокочастотных колебаний в медицинских целях. В 1898 г. он прочитал лекцию «Высокочастотные генераторы для электротерапевтических и иных целей». Многие идеи Теслы начали получать развитие только в последние десятилетия, так и имя Наркевича-Йодко и его открытия осмыслены отчасти только сейчас.

Интересуясь электричеством, которое вырабатывает человек, ученый пришел к выводу, что «ток [человека, находящегося под высоким напряжением при электрографии. – Н.П.] начинает выделять собственную или конденсированную энергию, значительно превосходящую по силе энергию, которую вырабатывает катушка. <…> По всей вероятности, органическое электричество имеет иную природу, нежели электричество искусственно вырабатываемое» [13].

Это было время, когда многие крупные ученые не сомневались в существовании эфира и иных миров, где жизнь существует в других, неисследованных формах.

Не избегая непознанных явлений природы, Яков Оттонович демонстрировал тщательный научный подход к их изучению. Как подчеркивали ученые, инспектировавшие представленные наблюдения и опыты, «г-н Йодко, несомненно, относится к наиболее ярким представителям современной школы “чистых” экспериментаторов, не довольствующимся ни поиском голых фактов, ни одними лишь метафизическими бреднями; для него практика не имеет смысла без теории, а метод есть лишь следствие подхода к проблеме. Все это говорит о том, что он также далек от эмпирического позитивизма, как и от мистических утопий» [14].

Результаты исследований по электрографии были представлены Наркевичем-Йодко в 1892 г. комиссии специалистов Санкт-Петербургского института экспериментальной медицины и участникам конференции по электрографии и электрофизиологии в Санкт-Петербургском университете. Он широко сообщает о разработанном им методе регистрации энергии, испускаемой живым организмом при воздействии на него электрического поля [15]. Им было получено и проанализировано более 1500 электрографий.

Электрограммы, выполненные Наркевичем-Йодко

В Санкт-Петербурге его в своем дворце принимает генерал-лейтенант, принц Ольденбургский – попечитель российской науки. Его поистине поражают открытия Наркевича-Йодко. Особенно принцип «регистрации энергии, испускаемой живым организмом при воздействии на него электрического поля». На высочайшую особу способ фотографирования предметов в сильном электрическом поле и успехи лечения больных произвели такое впечатление, что после аудиенции он дарит Наркевичу-Йодко бриллиантовый перстень (впоследствии это происходило еще дважды, что дало возможность ученому расширить свои изыскания) и зачисляет его членом-сотрудником Института экспериментальной медицины в Петербурге. Имя прославленного Павлова многое говорит о работе этого института. В этом же году ученый был удостоен диплома Итальянского медико-психологического общества за работу «Соотношение между физиологией и электричеством».

В 1893 г. эти результаты стали известны ученым в ведущих научных центрах Западной Европы: Берлине, Вене, Париже, Флоренции, где Я.О. Наркевич-Йодко прочел лекции и продемонстрировал ряд фотоснимков. Ученые, присутствовавшие на демонстрации, писали, что «опыты не только удивили и привели в восторг, но и доказали великую будущность в применении электричества и электрографии». Профессора Венского, Парижского, Петербургского университетов предсказывали важность этих исследований для медицины и физиологии [16].

Научным сообществом в 1893 г. было зафиксировано: «Фотографирование электрических искр производилось также английским физиком Томсоном и русским Хамантовым. Но честь первого применения электрографии для физиологических целей, бесспорно, принадлежит г. Йодко» [17].

Первооткрывателя электрографии восторженно принимают в Итальянском обществе медицины и психологии. Ему присваивают докторскую степень Венского медицинского общества. Его бесконтактный метод лечения наведенными токами – так называемую «локализацию индукционных токов на избранные центры нервной системы» используют в Италии как «метод Йодко». Впоследствии этот метод вернулся в Россию как всем известный метод Д’Арсонваля.

В Европе практически не было такого научного общества, которое не сочло бы за честь иметь своим членом этого выдающегося исследователя. Папа Леон XIII присвоил Якову Оттоновичу генеральский титул папского камергера.

В 1898 г. в Париже вышла книга доктора Сюрбледа «Spiritisme et spiritualisme»², в которой утверждалось, что Наркевич-Йодко понял, как получить свечение тела человека целиком. К сожалению, фотоснимков (или электрографий) не сохранилось. Выдающийся физик и изобретатель Н. Тесла, отдавший много сил и времени изучению высокочастотных колебаний высокого напряжения, сумел продемонстрировать этот эффект, и пресса распространила сенсационные снимки [18].

В 1899 г. Наркевича-Йодко удостоили диплома и золотой медали «За постоянные усовершенствования в электротехнике» на франко-русской выставке в Петербурге.

В 1900 г. на международном конгрессе во Франции в отделениях физиологии и электротерапии ему присвоили звание профессора электрографии и магнетизма.

В это время он был членом более 14 научных обществ. Это:

– Императорский институт экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге (с 1892 г.);
– физическое отделение Русского физико-химического общества (с 1891 г.);
– Антропологическое общество;
– Императорское Вольное экономическое общество (с 1887 г.);
– Императорское Русское географическое общество (с 1889 г.);
– Электротерапевтическое общество при Парижской Академии наук;
– Итальянское медико-психологическое общество;
– Главная физическая обсерватория (член-корреспондент);
– Санкт-Петербургская Академия наук (член-корреспондент с 1886 г.);
– Императорское Русское общество садоводов;
– Французское астрономическое общество;
– Парижское медицинское и физическое общества, Магнетический институт (член-корреспондент) и Итальянское физико-математическое общество им. Галилея (почетный член).

Наркевич-Йодко принимал участие в работе VIII и XI съездов русских естествоиспытателей и врачей. Его популярность сравнивали с популярностью Пастера или Фламмариона. Его работы изучали и давали положительные отзывы более сорока ведущих ученых Италии, Франции, Германии, Австрии, Испании и др. стран. Среди них были Крассовский, Менделеев, Боргман, Петрушевский, Советов, Воейков, Докучаев, Д’Арсонваль, Фламмарион, Барадюк, Экснер и многие другие профессора Европы, внесшие значительный вклад в науку.

В основанном им санатории «Над-Нёман» лечили людей независимо от положения в обществе. Широко исследовалось и использовалось лечение электрическими колебаниями. Применялись воздухо-, свето-, магнитотерапия, массаж, электрические ванны и минеральные воды. Для лечения некоторых заболеваний Яков Оттонович использовал внушение и гипноз, в том числе и с музыкальным сопровождением. Для лечения истощенных и больных туберкулезом дополнительно применялся изготавливаемый в имении кумыс.

Выдающийся ученый Я.О. Наркевич-Йодко с полным основанием может быть назван основателем курортологии и выдающимся физиотерапевтом.

Объявление о лечении в санатории «Над-Нёман»

Он также постоянно занимался распространением прививок от дифтерии и туберкулеза, закупаемых им в Институте экспериментальной медицины, открыл несколько аптек, амбулаторию для приема больных, возглавлял местное общество трезвости. Известны случаи проведения им хирургических операций [19].

К сожалению, почти ничего не известно о философском осмыслении ученым полученных результатов. В напечатанных работах он писал, что, «невзирая на богатство и роскошь, трудился в поте лица своего над разработками вопросов высшего порядка. <...> Пришел, наконец, к некоторым открытиям, поразившим ученый мир своим высоким философским значением, поднимающим завесу с таинственной природы этой могучей и всеобъемлющей силы и носящим в себе зародыш крупного переворота в наших научных воззрениях на природу и ее силы» [17]. И еще: «Мы дошли до таких результатов, что, можно сказать, живем в веке электричества и находимся накануне века эфира» [20].

Наркевич-Йодко по своему пониманию мироздания более всего созвучен А.Л. Чижевскому и Н. Тесла. Ученый исходил из убеждения, что «токи в человеческом организме тесно связаны с состоянием атмосферного электричества и солнечной активности [sic!]. Человеческий организм, вырабатывая электричество в мышечных тканях, представляет своеобразную электрическую батарею, которая беспрерывно обменивается зарядами с окружающим пространством... <...> Полученные мною результаты дают мне возможность судить о большой степени влияния вообще искусственных токов и атмосферного электричества на патологическое состояние организма. Успех лечения зависит <...> от соответствующего состояния и напряжения атмосферного электричества» [21]. А.Л. Чижевский посвятил изучению этих вопросов 50 лет своей героической жизни и доказал это всесторонне.

По некоторым данным, с 1896 г. Наркевич-Йодко также начал активно исследовать радиоактивность и рентгеновское излучение, для чего была оборудована лаборатория. Вполне возможно, что именно этим объясняется значительное ухудшение его здоровья после 1900 г. и смерть в Вене 6 (19) февраля 1905 г. Ему было 57 лет. Последние подробные описания его опытов в то время печатались до 1907 г., отдельные зарубежные упоминания его исследований до 1933 г.

Человечество не смогло оценить открытие электрографии Наркевичем-Йодко, и оно, несмотря на широкую известность в научном мире России и Европы, ушло в тень событий революций и войн начала XX в. и было переоткрыто вновь только в 30-х гг. супругами Кирлиан. Их маленькая книжечка с описанием «чудесных разрядов» вышла в 60-х гг. ХХ в. и, попав на Запад, произвела сенсацию. Уже в 70-х гг. в Советском Союзе занялись изучением непонятного явления. К началу 90-х только в СССР было выдано более 50 авторских свидетельств на различные изобретения, основанные на использовании «кирлианографии».

Среди них – способы неразрушающего контроля: высокочастотной регистрации воздушных раковин в твердом материале, дефектометрии в высокочастотном электрическом поле, устройство для визуализации магнитного рельефа на поверхности объекта и т.д. Метод получил широкое международное признание. Сейчас эффект Йодко-Кирлиан, как было бы справедливо его называть, также используется в медицине, психологии, спорте.

Чаще всего его используют для диагностики заболеваний, для подбора членов коллектива, для подготовки спортсменов и оценки уровня их соревновательной готовности.

Немецкий врач П. Мандель, изучивший китайскую медицину, систематизировал и расширил использование электрографии. Он заметил, что свечение на пальцах рук и ног соответствует расположению акупунктурных точек, что очень важно для диагностики заболеваний.

Следующий шаг навстречу изучению человека путем электрографии сделал профессор Санкт-Петербургского государственного университета информационных технологий, механики и оптики (СПбГУ ИТМО) К. Коротков. Он сумел создать компактные аппараты, в которых свечение объекта фиксируется цифровой аппаратурой с дальнейшей обработкой информации с помощью специально созданного программного обеспечения.

С 90-х гг. ХХ в., т.е. через 100 лет после открытия феномена, сложились новые возможности для исследований. Продолжительная работа по осмыслению данных привела к тому, что была создана общая интегральная картина свечения всего тела. Здесь получили распространение два пути. Профессор Коротков использовал направление, развиваемое П. Манделем на основе данных о состоянии энергетических меридианов организма.

В настоящее время интерес к информации, которую можно получить с помощью электрографии, неизменно растет. Метод оказался пригодным для исследований явлений человеческих возможностей. Он используется в психофизиологии для диагностики и изучения психической деятельности человека, позволяет практически мгновенно оценить общее состояние здоровья. Также ученым удалось неоднократно зафиксировать изменение структуры разряда и его свечения при воздействии мысли [22].

Фактически мы можем утверждать, что человек способен влиять на свойства окружающего пространства и на других людей. Широко известны факты изменения свечения тела после смерти человека, которое позволяет понять характер смерти (исследования проф. К. Короткова).

Академическая наука на данный момент обосновать эти факты и утверждения не может, но информации о том, что такие возможности человека сейчас активно исследуются и применяются государственными учреждениями, предостаточно. На эти темы было снято несколько документальных фильмов.

Физиком В.В. Уваровым в работе «Точка опоры» было отмечено, что наблюдаемое газоразрядное свечение человека не может быть объяснено механизмами коронного разряда. Расчет показывает, что энергии единичного импульса напряжения недостаточно для ионизации воздуха в наблюдаемом объеме свечения для коронного разряда. Уваров приходит к выводу, что живые объекты имеют устойчивые электромагнитные поля, имеющие разные частотные диапазоны. Светящиеся ионизированные молекулы газа лишь проявляют невидимые границы этих полей. Он отмечает, что это подтверждает убежденность древних исследователей о наличии у всего живого ауры. Также в своей работе он приводит фотографию свечения аурической (люцидиевой, по терминологии автора) оболочки, приведенной в состояние резонанса внешним высокочастотным воздействием. Это свечение не носит характера коронного разряда.

В настоящее время также получают распространение исследования, выполняемые другим методом. Они подтверждают выводы Уварова о наличии у человека ауры, которая несет в себе информацию о состоянии здоровья человека.

Около 40–50 лет тому назад в Советском Союзе была разработана сверхчувствительная аппаратура, предназначенная для исследования поверхности Венеры, постоянно закрытой слоем облаков. Аппаратура фиксировала изменение фазы отраженных электромагнитных колебаний. Когда приборы такого типа применили для исследования полей человека, то выяснилось, что на разных частотах фиксируются так называемые эквипотенциальные поверхности, имеющие отраженные сигналы с одинаковым изменением фазы. Они проявляли вокруг человека наличие факторов, которые меняют фазу посылаемого сигнала. Их картина также показывает наличие у человека ауры. Разработанный метод оценки электромагнитного поля отражает долговременные параметры состояния человека [23].

В заключение можно отметить, что на рубеже ХХ в. появились выдающиеся ученые, философы и общественные деятели, такие как К.Э. Циолковский, А.Л. Чижевский, В.И. Вернадский, Н. Тесла, Н.К. и Е.И. Рерихи и другие, чьи творческие достижения в значительной степени перевернули естествознание своего времени, но зачастую оказались востребованы обществом частично и поверхностно. К таким деятелям, внесшим вклад в развитие миропонимания и естествознания, можно причислить выдающегося белорусского ученого Я.О. Наркевича-Йодко³.

Почему-то люди не обратили внимания на то, что мировоззрение этих выдающихся просветителей человечества привело к великим открытиям. По этой причине можно утверждать, что их мировоззрение найдет свое место в науке будущего и приведет к новым открытиям. Мы видим, что сегодня жизнь ставит перед учеными еще больше вопросов, чем в конце XIX в.

Литература

Источник: Новое время – новый человек. Материалы I Всероссийской научно-общественной конференции, 5–6 июля 2011 года. Издание 2-е, дополненное. – Республика Алтай, Усть-Кокса. 2015.