МЫСЛЬ. ПОВЕСТЬ–ФАНТАЗИЯ

1. Две ноосферы

Я — из недр Ориона: там моя звездная родина. Но говорю с полным правом, что я — сын Земли.

Далеко за Ригелем и Бетельгейзе — корни моей духовной памяти. А здесь, на Земле,— мои человеческие привязанности: старики-родители, любимый пёс, книги.

Эта двойственность ощущается лишь в самые напряженные минуты жизни,— тогда я кажусь себе своего рода кентавром. Да, это очень точный образ! — но только для духовного уровня: в мое «я» заложен опыт двух цивилизаций. И как ни сгармонизированы эти истоки, но временами я ощущаю мучительную раздвоенность.

Тогда я ухожу в ночь и мысленно обращаюсь к Ориону. Вон слабое пятнышко его знаменитой Туманности! Там находится сингуляр Л-137: особая точка, где возможен выход в параллельное пространство. Благодаря сингулярам осуществляется связь между метагалактиками,— как это ни парадоксально, но контакты этого рода устанавливаются легче, нежели общение цивилизаций внутри одной метагалактики. Но об этом парадоксе я скажу позже.

А пока полюбуемся на блеск ночного Ориона. Какое стройное созвездие ! В расположении его звезд чувствуется некая тайна. Быть может, это и вправду своеобычный знак? Но только он еще не прочтен нами.

Ведь я сын очень молодых цивилизаций, — и Земля, и Ория находятся на одной ступени эволюционной иерархии. Это то, что сближает нас: предчувствие других, более высоких уровней, устремленность развития. Мы знаем: мысль может творить миры и зажигать созвездья! Но обеим планетам еще очень далеко до космического творчества. Однако общность цели бесспорна, — хотя две ноосферы идут к ней разными путями.

Цивилизация Земли хочет овладеть глубинными ресурсами материи,— не случайно именно физика получила на этой планете наибольшее развитие. А вот Ория издревле нацелила себя на овладение психической энергией! Ее цивилизация практически обходится без техники. Тут возможна параллель с историей Индии, где всегда доминировали духовные проблемы. Как и в Индии, на Ории очень рано возникла йога, — но здесь она получила глобальное распространение. Достижения Ории в этой области огромны. Можно сказать, что развитие планеты шло всецело по йогическому пути.

Не ищите в Орионе звезду, вокруг которой вращается Ория. Ведь эта планета находится в параллельном пространстве! — его бездны чуть-чуть просвечивают в сингуляре Л-137. Земные поэты знали эту точку на небе,— чуткая интуиция улавливает ее местоположение. Нужна большая сосредоточенность духа, чтобы ощутить особые волны, исходящие из Ориона: и тогда при верной ритмической настроенности душа землянина отзовется на вибрации соседнего Космоса! Это вполне естественно: ведь на стыке пространств возникают особые напряжения. Для физических приборов они неуловимы. Но тонкие биоструктуры чувствуют их! Поэтому самые дальние космические факторы часто оказываются весьма существенными для эволюции жизни на планетах. Таков парадоксальный вывод космической экологии. Несомненно, что биологи будущего еще раскроют значение сингуляра Л-137 для земной биосферы. Но пока никто не может предварить их конкретных выводов.

На звездном небе Ории есть странное пятнышко. Это газовая туманность,— такая же, как в Орионе. По случайному (или не случайному?) совпадению она тоже экранирует сингуляр Л-137. Находится он очень далеко,— возле космологического горизонта событий. Таким же отдаленным этот объект наблюдается и с Земли.

Быть может, обе планеты расположены симметрично относительно этого сингуляра? Но мы еще слишком мало знаем крупномасштабную структуру Вселенной, чтобы ответить на этот вопрос. Астрономы Земли до сих пор дискутируют саму возможность существования сингуляров. А знания ученых Ории, при всей их бесспорной глубине, носят интуитивный характер,— поэтому они не могут быть выражены в точной количественной форме. Вот почему никто не может определить, каково расстояние от Земли до Ории. Возможно, что вопрос о расстоянии в данном случае вообще является бессмысленным: ведь между двумя планетами находится сингуляр,— а в нем свойства пространства приобретают парадоксальный характер. Поэтому не будет ошибкой сказать, что расстояние между Орией и Землей является бесконечным.

И тем не менее оба мира уже находятся в преддверьи Контакта!

Нам почти неизвестна природа сингуляров. Это точечно малые зазоры между параллельными пространствами. Лишь благодаря им метагалактики перестают быть абсолютно замкнутыми. Сингуляры можно уподобить окнам, прорубленным в другие пространства! Словно здесь сама природа потворствует связи дальних миров. Или эти небывалые прорывы организуются разумными силами?!

Никакое вещественное тело не может пройти через сингуляр,— гравитационное сжатие достигает там огромной силы. Поэтому проблема контакта между параллельными мирами должна решаться на принципиально не-техническом уровне. Но мыслимо ли достижение столь невероятной цели?

Мудрость Гималаев положительно отвечает на этот вопрос: «Йог держит серебряную нить связи других миров». Воистину, эта нить пронизает всю Беспредельность, проходя через тысячи сингуляров! Среди гималайских вершин было сказано: «Психическая энергия может действовать на большом расстоянии». В этих словах есть некоторая осторожность, — ведь они адресованы малоопытным и недоверчивым землянам. Без этой коррективы следует говорить о бесконечно большом расстоянии! Воистину, мысль не знает предела. Духовный луч способен уйти за космологический горизонт событий — и пересечь на своем пути множество других пространств. Для его проникающей способности нет никаких ограничений. На серебряную нить йог нанизывает сотни миров! Чем выше достигнутая им степень духовности, тем больше радиус действия его интуиции. Йоги Земли и Ории едины в своем убеждении: путь к дальним мирам открывает лишь энергия Мысли.

Но человечество Ории более продвинулось в этом духовном овладении Вселенной. Слабое пятнышко, за которым таился сингуляр Л-137, давно было выделено на небе Ории,— уже первые йоги интуитивно нашли, что эту точку неба удобно использовать для медитации. От нее словно исходили какие-то импульсы!—древние поэты Ории образно назвали их «волнами благодати». Медитирующий йог испытывал совершенно особые переживания, когда концентрировал свое внутреннее внимание на далекой туманности. Сознание его расширялось, объемля всю Метагалактику! Но этот процесс расширения шел дальше,— йог словно замирал перед порогом иных вселенных в предчувствии небывалого.

Правда, с дальностью расстояния убывала четкость воспринимаемых образов,— постепенно они как бы размывались, приобретая все более символический характер. Не брезжил ли за этими символами единый знаковый код Вселенной?!

Для того, чтобы ответить на этот волнующий вопрос, нужно было развить все духовные потенциалы. Поэтому йоги Ории неустанно совершенствовали свой дар интуитивного проникновения.

И вот наиболее продвинутым из них удалось выйти за космологический горизонт событий! Я говорю об этом в терминах земной космологии,— язык ученых Ории более метафоричен и поэтичен: он близок по образному строю к текстам древнеиндийской философии. Предназначая это эссе для землян, я все время занимаюсь своеобычным переводом,— для понятий Ории ищу аналоги среди духовных накоплений Земли. При этом неизбежны не только смысловые потери,— утрачиваются и тончайшие нюансы, определяющие духовный лик планет.

Ведь на Ории отсутствует точная экспериментальная наука! Поэтому там нет космологии в том значении, какое придают этому понятию ученые-земляне. И о космологическом горизонте событий на Ории ничего не знают,— путь ее развития исключал появление теории относительности. Но это ничуть не умаляет великих достижений Ории! — планета шла своим путем, и это своеобычие земляне могут понять. Ведь среди них тоже есть йоги.

Прорыв за космологический горизонт событий стал духовным праздником для Ории. Там это достижение было интерпретировано по-своему, — в рамках сложившихся мифопоэтических представлений. Но все с непреложностью поняли,— эти рамки должны быть расширены. Чувство Беспредельности было изначально заложено в культуре Ории. Поэтому переход к новому здесь осуществлялся безболезненно,— тогда как на Земле новизна утверждала себя в трагических борениях.

Впервые йоги Ории получили информацию о мире, где жили люди, близкие к орианцам по физическому складу. И раньше доходили до Ории образы далеких ноосфер, — несмотря на свою фрагментарность, они непреложно свидетельствовали: разум на этих мирах принял неантропоморфные формы. Благодаря расширенному сознанию орианцы без смущения восприняли это обстоятельство. Ведь разнообразие Космоса неисчерпаемо! И все же подобное тянется к подобному: орианцы мечтали найти в Космосе близких им существ.

И однажды наиболее продвинутые йоги Ории получили желанную весть! Неожиданно открывшийся канал связи оказался поразительно устойчивым. Если раньше йоги воспринимали лишь мгновенные образы дальних миров, то теперь в фокусе своего внимания они подолгу удерживали целостные картины. Будто некая высшая цивилизация потворствовала этому контакту! — гипотеза о неведомом усилителе психических волн напрашивалась сама собой. Иначе как объяснить стереоскопическую подробность увиденного?

Йоги словно непосредственно переносились в далекий мир,— со всех сторон их окружали великолепные сверкающие горы. Теперь я знаю их название: Гималаи. И я мысленно повторяю это слово, дабы Ория услышала его от своего посланца. Гималаи! Я сейчас гляжу на них с космического корабля, построенного талантливыми землянами. Сколь великолепна пластика этого мощного хребта! Словно сама природа захотела промоделировать в этих каменных уступах мысль о космической Иерархии,— гряда возносится над грядой, воспроизводя ступени эволюционного восхождения в Беспредельность. Кажется, что эти высокие пики имеют продолжение,— но уже из тонкой ментальной материи: грани гор сужаются в незримые лучи, сканирующие Мирозданье!

Чье сознание проецировало на Орию эти дивные виды? Ведь ясно: наши йоги каким-то образом включались в духовный мир неведомого инопланетянина. Его глазами они смотрели на светоносные вершины, проникаясь эмоциями далекого брата по разуму.

Очевидно, чувство прекрасного свойственно всем мыслящим существам. На Ории тоже возникли разные виды прикладного искусства, — жители планеты умели наслаждаться и ритмом, и симметрией. Однако ментальные передачи, воспринятые через сингуляр Л-137, стали поворотной вехой в развитии эстетического сознания Ории. Чей-то могучий интеллект транслировал во Вселенную мысль о космическом значении Красоты! Этот пафос взволновал орианцев. Все же интроспекция была для них основой духовной жизни: углубленный взгляд в себя как бы заслонял красоту внешнего мира. Но теперь произошла своеобразная переориентация! — вспыхнул интерес к природе, к звездному небу. Сознание орианцев расширилось,— и этим они был и обязаны красоте дальнего мира.

Среди йогов Ории было несколько художников,— они запечатлели увиденное ими в ментальных сеансах. Существен один субъективный момент,— йогам-художникам казалось, что они копируют уже готовые картины, а не пишут с натуры. Быть может, инопланетянин был художником? И в часы вдохновенья его творческая мысль пронизала Беспредельность?

Теперь я знаю, что эта догадка была верной. Но как передать на Орию имя великого земного мастера? Я напрягаю свою мысль,— и стрелой отправляю ее в созвездие Ориона, Рерих, Рерих! — твержу я в ночи. Как знать, быть может, мои мысленные посылки доходят до Ории? И тогда под копиями картин мастера появится орианская транскрипция его имени.

Пусть знает о Рерихе беспредельная космическая Ойкумена! Да отзовется его философия красоты во всех метагалактиках, связанных сингулярами в непрерывную цепь. Я чувствую: меня слышат сейчас Старшие Братья,— и они усиливают мой зов. Там, за сиренево-синей гималайской вершиной, находится их космический ретранслятор. Это через него ушла в Космос весть о Рерихе! Старшие Братья хотят соединить нас в единую систему, — в их учении есть прекрасное выражение «кооперация миров». Самозамыкание и изоляция — вот корни застоя, распада, регресса. Но как протянуть серебряную нить между ноосферами? Как научить миры доверию и утвердить их единство?

Ответ мудр и прост: через Красоту! Эстетика становится воистину космической наукой. Радость прекрасного снимает все границы, возведенные отчуждением, — в этой радости миры обретают полное взаимопонимание. Мудрость Гималаев говорит: «Не раз вас спросят — где рассадник прекрасного сада огненной энергии? Скажите — в радости о прекрасном, но научитесь вмещать эту радость света». И еще: «Научитесь накоплять энергию радостью, ибо в чем же соединим нить дальних миров?» Красота уводит в космос! Это она — и только она! — утончает мысль настолько, что становится возможным духовный контакт между мирами. Вот почему Старший Брат настойчиво повторяет: «Уже давно сказал: через красоту имеете свет. Восхищение будет кратчайшим путем к накоплению психической энергии».

Восхищение гармонией Мира! Восторг зоревой Беспредельности! Радость Добра и Красоты! Созидательные эмоции становятся воистину космической силой. Они соединяют миры, дабы поднять их на новую ступень Иерархии; для эволюционного подъема необходима совместность усилий.

Рерих помог Ории преодолеть чувство космического одиночества. Иногда среди горных панорам, воспринимаемых йогами-орианцами, виднелись человеческие фигуры. О, как близок и понятен их облик! Ведь люди загадочного мира были подобны орианцам. Такие же пропорции, такой же рост! Хотя йоги воспринимали информацию от многих ноосфер, но их представители морфологически были весьма отличны от орианцев. Да и устойчивый контакт с экзотическими существами был пока невозможен. И вдруг — такие близкие сердцу образы: за физическим сходством ощущалось и духовное родство.

Вот запечатленная йогами-художниками удивительная картина. На дальнем плане — высокогорное озеро: оно увидено с высокой точки зрения. Прекрасная перспектива! — зовущая, бесконечная. На переднем плане — огромный камень. Из его недр проступает загадочная фигура, — на нее ложатся отблески костра. Вокруг камня, чудодейственно превратившегося в экран, собрались люди. Они слушают урок мудрости! Ведь несомненно: нам явлен образ учительства,— далекие братья по разуму внимают заветам духовного вождя.

Я теперь знаю, что эта картина Рериха «Приказ Ригден-Джапо». О, как хотелось жителям Ории понять ее глубинный смысл! Да и другие образы требовали расшифровки,— они волновали дух орианцев и своей красотой, и своей загадочностью.

Как ответить прекрасному миру? Ория еще не имела обратной связи ни с одной цивилизацией. Но лучшие умы планеты думали об этом. Орианцы научились управлять биологическими полями; с их помощью они проникли в космос на огромную глубину,— ментальные образы орианцев появлялись на планетах, удаленных от Ории на многие тысячи парсеков. Но в этом обширном пространстве не было планет с мыслящими существами! Тем не менее путь к ним был найден.

Ученым Земли известна гипотеза биологических полей,— однако она не получила должного развития. Поэтому многие аспекты биополя остаются совершенно неисследованными. Ученые-земляне до сих пор не знают, что именно биополя ответственны за те формы наследственности, которые связаны с духовными факторами. Теория биополя многое объясняет в древнеиндийском учении о Карме, — аналогичное представление о духовной наследственности есть и в культуре Ории.

Конечно, понятие биополя — сугубо земное по своей семантике. На Ории этот феномен называется иначе, — ведь у орианцев нет развитой физики: поэтому и представление о полях у них отсутствует. Ория подошла к проблеме с другой стороны — биологической и психологической. Это сделало ее знания весьма специфическими, не похожими на представления земной науки. Но интересно, что йоги Земли выработали очень схожие представления о биополе! — жаль, что их интуитивные прозрения не были поняты традиционной наукой.

И на Земле, и на Ории йоги открыли возможность относительно самостоятельного существования биополя. Или тонкого тела. Или ментала, как иногда говорят*. При определенных условиях ментал — это как бы наш информационный слепок, двойник — может действовать вне тела. Появляется уникальная возможность ментальных путешествий. Понятие о труднодоступных местах тут исчезает: в тонком теле можно проникнуть и на вершины горы, и на дно океана. Более того,— становится реальным выход за пределы планеты!

Мудрость Гималаев гласит: «Освобожденное тонкое тело йога посещает различные планы бытия. Пространственные полеты и погружения в недра планеты одинаково доступны». В свете земных созвездий — среди высокогорной прозрачности — были сказаны и другие значительные слова: «Можно в ментале посещать различные планеты. Так начинается будущий этап, когда сознание не должно быть привязанным к одной планете». Для выхода в дальний космос есть только один путь: развитие психоэнергетики. Это ничуть не умаляет технических устремлений цивилизации! — но следует помнить: возможности техники ограничены,— и эта лимитация накладывается непреложными законами физики. Жизнь и психика — надфизические уровни организации материи. Лишь освоение этих уровней открывает перед цивилизациями беспредельную даль Вселенной. Закрыть глаза на эту зовущую даль невозможно,— изоляция от космоса губительна для ноосфер: в косном самозамыкании гаснет огонь планетарной мысли. Эволюция невозможна без космизации сознания! В Гималаях об этом было сказано с непреложной четкостью: «Только при устремлении к междупланетности можно рассчитывать на эволюцию человечества».

Этим устремлением были полны сердца орианцев. Как найти в беспредельности планету с прекрасными горами? Как ответить взаимностью безымянным братьям по разуму?

Психоэнергетика Ории вышла на новый рубеж, когда был открыт эффект коллективных медитаций. К сознанию йога в момент сосредоточения подключались его коллеги! — они как бы вливали свою волю в ментальное тело товарища, повышая устойчивость и целенаправленность его биополя, уходящего в неизвестность. Благодаря такому содружеству радиус ментальной разведки чудодейственно расширился.

И вот возник дерзкий проект: направить ментал орианца-избранника к сингуляру Л-137. А вдруг удастся таким образом проникнуть в мир великолепных гор? И принять карму инопланетянина, и воплотиться в его облике. И понять изнутри братьев по разуму.

Многим этот проект казался безумно смелым. Весь расчет строился на счастливой удаче,— степень риска была огромной. Но высшими йогами Ории двигала интуитивная убежденность в своей правоте. Не раз они повторяли скептикам великое положение: подобное притягивается к подобному! Два духовно близких друг другу человечества должны найти друг друга, — это необходимо им для совместного восхождения на новую ступень Иерархии. Ведь не случайно сигналы безвестного мира были приняты на Ории! Этому потворствует или сама природа, или космическая Иерархия: Старшие Братья по Разуму могли установить в космосе системы, способствующие налаживанию контактов между родственными цивилизациями. Не является ли сингуляр Л-137 своего рода усилителем и транслятором ментальной информации?

Именно это соображение было положено в основу проекта. Для его осуществления требовались воистину глобальные усилия: вся планета должна была сосредоточиться в едином волевом порыве, — лишь тогда ментальный посланник мог уйти за пределы известного.

Повторяю: в этом деле нужно было рисковать жизнью,— ведь ментал мог погибнуть в неизвестных физических условиях дальнего космоса.

И это означало бы духовную смерть для тела, оставшегося на планете!—биологически оно продолжало бы существовать: но ведь в ментале сосредоточено ядро личности — ее характер, ее знания.

Однако у меня не возникло и тени сомнений, когда ответственный выбор пал на меня. Шаг в неизвестность мог сделать любой другой йог Ории! И вот — счастье: на поиск чудесного мира должен отправиться я.

Забуду ли день прощания? На Ории были остановлены все работы,— каждый орианец помогал мне. Для медитации была выбрана самая высокая горная вершина Ории: там было построено специальное помещение, где сейчас в состоянии глубочайшего транса находится мое прежнее тело. Вольется ли в него снова мое «я»? Этот вопрос для меня и мучителен, и страшен. Ведь я так привык к плоти землянина...

Я словно провалился в беспамятство, когда оказался возле сингуляра Л-137. Через какие топологические воронки пришлось мне пройти? В сколь искривленном пространстве-времени неслось мое зыбкое «я»? У меня и сейчас нет никакого представления о том, сколько времени занял мой ментальный переход в другую Вселенную. Быть может, он длился мгновение. Быть может, тысячелетия. Ведь в сингулярах время становится парадоксальным. Во времени Земли я теперь ориентируюсь. Но сколько лет прошло на моей Ории? Верю сердцем: в космосе существует сверхсинхронная связь. Если она осуществляется с помощью сингуляров, то мои современники на Ории и Земле не разобщены тысячелетиями. Ведь изоляция во времени не менее страшна, чем оторванность друг от друга в пространстве.

Мое забытье прервалось совсем недавно,— очевидно, для этого пришел час. Впрочем, о забытье и беспамятстве можно говорить лишь условно! Мое земное «я» жило полноценной и гармонической жизнью. Лишь через сны и предчувствия — через заповедные глубины бессознательного! — высвечивалась во мне память об Ории. Но ведь я мог считать эти странные образы всего лишь фантазией. Таков закон кармической жертвы: мы всецело отказываемся от себя, принимая судьбу другой личности. Но в скрытом виде — как затаенная сокровищница — сохраняются все наши прежние накопления. Приходит срок,— и мы можем черпать из них.

Родители были бесконечно счастливы, когда к их умирающему трехмесячному ребенку вернулась жизнь. Теперь я знаю: это мое биополе было притянуто из пространства к бездыханному тельцу. Это не было вторжением в кармическую цепь мальчика, — это было спасением для него и жертвой для меня. Войдя в плоть крохотного землянина, опыт другой планеты и другой личности как бы свернулся в точку: исчез, полностью стушевался, — но недра подсознания сохраняли в себе все.

Как забыть радость моего земного детства? Помню первую стрекозу, — в ее крыльях засквозила для меня мировая прозрачность. Помню первую ромашку, — она поразила мое воображение своим сходством с Солнцем. Помню первого дятла,— в его бодром постукивании открылась мне красота ритма.

Я горячо любил (и люблю!) своих чудесных родителей. Мать моя учительствовала, а отец работал связистом. О, радость благодарной любви!

В отношениях между любящими друг друга землянами есть совершенно особая теплота. Вот лучшее сокровище Земли: сердечность!— так бы я определил это бесценное качество. На Ории люди более сдержанны и суровы. Полноте простого и тихого счастья им надо учиться у землян.

Конечно, подобными сравнениями я могу заниматься только сейчас. До тридцати трех лет я жил в почти полном неведении о своей звездной родине. Говорю — «почти»: в снах и грезах все же просачивалась информация о покинутой Ории. Некоторые мои детские рисунки до сих пор поражают меня своей странной двуплановостью: за явно земными деталями — бабочками, деревьями, избушками — брезжат какие-то фантастические реалии. Мне казалось, что это просто игра воображения,— но теперь я знаю: память об Ории изредка и скупо просачивалась на листы моего детского альбома.

Теперь мне стало ясным и другое удивлявшее меня обстоятельство: я часто ловил себя на мысли, что не постигаю новое, а как бы припоминаю уже известное. Так было и в школе, и в университете,— особенно это ощущалось при прохождении гуманитарных наук: этики, философии, психологии. Что касается точных дисциплин, то здесь эффекта припоминания не наблюдалось. Ведь на Ории точная наука не получила развития. Теперь мне понятны особенности моего духовного опыта. А в студенческие годы я все объяснял с помощью платоновской теории припоминания. Ныне могу засвидетельствовать: великий грек провидел истину, — в нашем познании действительно сказывается опыт предшествующих поколений. Однако он как бы заблокирован,— благодаря этому наше «я» получает возможность для творческого и самобытного самораскрытия. Без такой блокировки история была бы бесконечным дублированием одного и того же опыта, — вот почему во имя творчества каждое «я» начинает сначала. Хотя оно и черпает из бессознательного, где хранятся накопления прошлого, но в принципе каждая судьба есть творчески индивидуальное и неповторимое самосозидание. Лишь в редчайших случаях опыт прошлого прямо врывается в сознание человека,— и он обычно не выдерживает этого прорыва глубинной памяти: за чувством невыносимого раздвоения может последовать серьезное психическое заболевание. Но такие прорывы — величайшая редкость: эволюция обеспечила надежные механизмы самозащиты от натиска памяти прошлого.

И я бы не выдержал неожиданного прозрения, если бы не был подготовлен к нему еще на Ории! Как же проснулась во мне память инопланетного прошлого?

Это произошло на выставке картин Н.К. Рериха. Возле некоторых полотен я останавливался как вкопанный, — что-то мучительно знакомое брезжило мне в них. И брезжило издалека! — будто со дна мировой первопамяти. Мне казалось, что я глядел в некую бездну,— и на невероятной глубине вдруг узнавал знакомые образы. Душа замирала в миг этого узнаванья. Я чувствовал, как во мне что-то ломалось и перестраивалось, — и происходило это с катастрофической быстротой. Казалось, вот-вот я потеряю сознание! Но давняя йогическая школа помогла мне выдержать небывалое психическое напряжение. Вдруг упали какие-то шоры, — и в расширенном поле зрения я увидел Орию: ее людей, ее пейзажи. Вот мастерская йога-художника, где я был благодарным учеником. Мой учитель переносит на холст дивные образы, увиденные им в часы утренней глубокой медитации. Заметив мое восхищение, он улыбается: — Это только копии. Увы, никто не знает, где находятся первообразы,— прекрасен и беспределен неисчерпаемый космос.

И вот я чувствую, что могу разрешить загадку, волновавшую моего учителя! Ко мне возвращается осознание моей миссии: я счастлив — она удалась. Усилия Ории не пропали втуне, — ее посланник достиг цели, которая казалась бесконечно далекой. Связной двух миров, я должен проложить мост над космической бездной, — впереди подвижнический труд и неустанное накопление знаний.

Так произошло во мне пробуждение глубинной памяти. Я стоял возле картины Н. Рериха «Помни!» На фоне величественных гор здесь изображен всадник, надолго оставляющий свой домашний очаг. В последнюю оглядку он вложил всю любовь своего сердца! Горы громоздятся над ним как грандиозный лабиринт, — это образ самой жизни: с ее подъемами и провалами, с ее неисповедимой сложностью. Вернется ли назад всадник?

Картина вдруг заиграла во мне новыми смыслами. — Помни! — обратилась Ория к моему сердцу. Помни о травах далекого мира. Помни о древнем узоре иных созвездий. Помни о восходе двойного солнца, так непохожего на земное светило.

В один миг произошло преображение моей личности. Память — углубилась, сознание — расширилось. Шок быстро прошел: двойственность моего «я» казалась мне естественной и органичной. Собственно, я даже не замечал ее, — так в ребенке сливаются отцовские и материнские черты. Но только родителями тут были два человечества! — и я одинаково был предан им.

Правда, иногда я ощущал конфликт в себе: гармония вдруг становилась диссонансом. Но усилием воли я преодолевал это кризисное состояние, ибо помнил о своей ответственности: во мне осуществляется симбиоз двух ноосфер, — я должен доказать возможность их органической совместимости.

Спасибо Рериху! Это он донес до Ории земные образы. Искусство роднит миры, красота сближает Вселенные. Но осуществляется это благодаря силе Мысли! Вдохновение художника — могучая энергия. Сознание Рериха излучало вовне настолько яркие образы, что они смогли уйти в космическую беспредельность, — это свидетельствует о высоте и чистоте его мысли. Если мысленные посылки художника усиливались высшими цивилизациями, то ведь факт такой ретрансляции ничуть не умаляет духовного подвига Рериха. В его лице Земля впервые обратилась к космосу, — и этот зов был многократно повторен мирами, пока не дошел до Ории. Наступит срок, — и две ноосферы будут разговаривать друг с другом без посредничества: для этого им нужно подняться на новый уровень духовности. Да свершится это совместное восхождение! Ория и Земля хорошо дополняют друг друга, — через эту гармонию они смогут глубже осознать себя, взаимно расширив свои возможности.

Вдохновителем Николая Константиновича Рериха была его супруга, Елена Ивановна Рерих. «Ведущая» — так назвал мастер посвященное ей полотно. На горную крутизну восходят двое: впереди — женщина. Это — Лада. Это — София. Это — Матерь Мира. В символическом образе Рерих выразил свою признательность преданному другу! Это Елена Ивановна первой услышала зовы космоса, — ее духовное влияние определило многие черты в творчестве великого мастера.

Елена Ивановна призывала исследовать Мысль как «живой фактор сущего». Она была глубоким философом, — дар проникновенной интуиции помогал ей высвечивать тончайшие планы бытия. Не потому ли Гималаи открыли этой замечательной женщине свою мудрость?

Я начал пристально изучать наследие Рерихов,— оно стало для меня своеобразной призмой, в которой по-новому преломилась вся земная цивилизация: ее достижения и упущения; ее великие устремления и горькие разочарования. Прежде всего меня интересовало отношение Рерихов к проблемам духовной эволюции. А здесь на первом плане стояло корневое понятие Мысли! Рерихи были философами космической Ноосферы. Они поняли: от энтропии и распада Вселенную спасет сила мысли. Космос открылся им как высокоорганизованная система. Но что является фактором этой упорядоченности? Творчество разума!

Никогда еще феномену мысли не придавалась такая вселенская масштабность. Отсюда — новая философия Человека: впервые он понят как космическая сила. Человечество ответственно перед Космосом! Такой расширенный взгляд многое меняет в этике землян, наполняя ее новой жизненной активностью. Сколь мудра и оптимистична философия Человека Космического! И разве не радостно, что земляне обрели ее через красоту? — в мастерской художника были заложены основы для космизации человеческого сознания.

Мне захотелось всесторонне осмыслить феномен Мысли. И сделать это с точки зрения землянина, которому вдруг открылись новые горизонты. Конечно, знания Ории помогали мне: явления психики там всегда были на первом плане. Орианцы глубже землян постигли действенную силу мысли. Но все же орианскую концепцию Мысли нельзя назвать всесторонней, — опыт Земли здесь мог внести ценнейшие дополнения и уточнения. На Ории мысль бралась сама по себе, — вне ее соотнесения с материальным космосом. Пользуясь терминами земных психологов, можно сказать, что цивилизация Ории носила интравертированный характер,— йоги уходили в глубины своего «я», постигая путем интроспекции сокровенные тайны сущего. Конечно, это имело замечательные практические последствия, — орианцы не знали болезней; широко пользовались телепатией; решали благодаря ресурсам психики свои энергетические проблемы.

В отличие от Ории, цивилизация Земли экстравертирована: она обращена на познание внешней природы и овладение ее законами. Земляне мечтают переустроить мир в соответствии со своими эстетическими идеалами. Подобное стремление к планетарному (а теперь и космическому!) строительству чуждо созерцательным орианцам. Поэтому и проникновение в сущность мысли на Земле приобрело специфические черты. Эти особенности хорошо прослеживаются в учении В.И. Вернадского: мысль для него — антиэнтропийная сила, преображающая лик Земли. То есть мысль берется в ее соотнесении с материей, а не сама по себе.

Мысль и Природа, Мысль и Космос: лучшие философы Земли ставили проблему именно так,— тогда как орианскую цивилизацию отличает безотносительный подход к мысли в ее самодовлеющем бытии. Очевидно, оба подхода совместимы! Во имя гармонии эта дополнительность должна стать реальной,— пусть Земля постигнет неизвестные ей законы психики, а Ория проникнется красотой точных наук с их широкими выходами в практику космического строительства.

Я понял, что в философии Рерихов уже найдена эта дополнительность: глубочайшее понимание проблем психики у них сочетается с характерной для землян обращенностью к природе, космосу, материи.

Желая лучше понять эту дополнительность (а ведь она так нова и для землян, и для орианцев!), я стал вести эти дневниковые записи. Вот еще несколько страниц из моего дневника.

2. Тонкая энергия

Философы Земли очень рано открыли диалектическую структуру мира. Вселенная состоит из парных противоположностей! — к этому выводу пришли и Пифагор, и Мани, и Гегель. Для мышления землян характерны диады: «да» и «нет», тьма и свет, добро и зло, — список подобных противоположностей можно продолжать бесконечно. Иногда я даже думаю о том, что все понятия землян легко сконцентрировать в одном огромном Словаре Антонимов, — едва ли не каждое слово у них подразумевает возможность своего отрицания.

Аналитический ум землян мастерски расщепляет действительность на полярные элементы. Так раскрывается динамика противоречий, делающих мир жизнеспособным. И в этом непреходящая ценность диалектики! — в едином она видит двойственное, выявляя глубинную структуру бытия.

Подлинный диалектик всегда видит тезы и антитезы в их единстве. Более того: он знает, что возможен уровень синтеза, когда противоположности приходят в согласье, порождая новое качество. К сожалению, земляне часто допускают одну существенную и весьма характерную для них ошибку: расколов бытие на тезы и антитезы, они резко противопоставляют их друг другу. Противоположности кажутся абсолютно несовместимыми! — и это приводит к трагедии познания: оно попадает в сеть мучительных антиномий.

Где истина?

В тезе или в антитезе?

Проблема нам кажется неразрешимой.

Такая ситуация и называется антиномией. Антиномичность мышления вскрыли Зенон и Кант. Об антиномиях человеческого ума ярко писал П. А. Флоренский. Но он же видел и путь к гармонии, Разве в минуту высшего подъема чувств нам не открывается единство мира? Тогда мы переживаем прекрасную и гармоничную целостность бытия.

Но вот проходит миг интуитивного прозрения, — и мы снова возвращаемся на плоскость аналитического мышления. И снова антиномии покрывают мир сетью разломов! — он дробится, распадается на глазах, дышит на нас жутью и холодом.

Дабы вернуться к целостной картине бытия, надо преодолеть узкие рамки рассудочности, А для ученого-землянина это подчас труднейшая задача,— его интеллект воспитан в традициях именно рассудочной логики. Поэтому такому ученому чужд опыт искусства, — и этим он заведомо обедняет себя: ведь интуиции художника открыты грани бытия, которые скрыты для логического анализа.

П.А. Флоренский писал о разрешении антиномий: «Только в момент благодатного озарения эти противоречия в уме устраняются, но — не рассудочно, а сверхрассудочным способом». Озарение! Вот путь к обретению гармонии и познанию истины. В озарении явлена целостность мира, — бытию вновь возвращено исконное единство.

Но как подняться на ступень этого высшего синтеза? Рерихи всю жизнь думали над этим великим вопросом, — ведь здесь речь идет о новом уровне духовной эволюции. Они хорошо сознавали всю неполноту и односторонность рассудочного знания. Это знание ответственно не только за антиномии познания, — порожденная им техносфера приводит к мучительным противоречиям в самой действительности. Разве не антиномичным стало взаимоотношение человека и природы? А сколько трагических антиномий возникает в социальной жизни людей!

Рерихи искали гармонию. В своем устремлении к единству и целостности они мечтали о появлении у людей науки качественно нового типа мышления. «Чувствознание» — так назвали Рерихи это мышление, ориентированное на синтез. Антиномическая раздвоенность бытия исчезает для чувствознания, — мир предстает ученому как прекрасная самосогласованная целостность. Об этом говорит мудрость Гималаев, — в подтексте цитируемых слов угадывается полемика с рассудочным знанием: «Нужно упражнять мышление не разумом, но огнем духа, пока всякая двойственность не исчезнет. Мысль может иметь мощь, пока она совершенно монолитна, но всякая трещина не только лишает ее силы, но космически вредна, внося в пространство диссонанс»*.

О, гиблое зияние этих трещин, порожденных антиномиями! «Мир познаваемый надтреснут», — писал Флоренский. И вот художник решил вернуть ему гармонию. Как оценить эту неслыханную смелость духа?

Мысль и Материя: эта пара противоположностей имеет первостепенное значение. Почему же именно она привела культуру Земли к антиномическому расколу? Вместо поиска синтеза этих великих противоположностей многие философы резко их разделили. Такой дуализм мысли и материи порождал все новые антиномии. Вульгарный материализм и отвлеченный спиритуализм: вот продукты этого разрыва,— причем оба крайних течения в равной степени односторонни. А потому и далеки от истины! — ведь она требует дополнительного подхода, соответственного объективной гармонии мира.

Велик вклад Рерихов в преодоление рокового дуализма мысли и материи. Синтез и гармония! — вот формула чувствования. Для достижения гармонического синтеза необходимо расширенное сознание. И Рерихи пришли к этой широте. Эволюция материи трактована ими как движение Вселенной к Мысли. Появление сознания не означает конца этого процесса! Теперь уже духовное начало проходит через фазы своего усложнения и утончения. Есть ли финал у этого восходящего развития? Нет, оно беспредельно.

В таком эволюционном подходе полностью преодолевается дуалистический разрыв материи и мысли. Ведь материя сама стремится к мысли как к некоему пределу своего утончения! Но вся суть в том, что этот предел — асимптота: бесконечно приближаясь к ней, материя никогда не достигает ее,— никогда не превращается в чистую, существующую саму по себе мысль. Отсюда знаменательный вывод о том, что мысль неотъемлема от материи. Таков закон бытия. Лишь в абстракции мы отделяем мысль от материи,— тогда как объективно они существуют в неразрывном единстве. Это не абсолютные полюса, а скорее подвижные метки на непрерывном спектре: тут имеются мириады градаций и взаимопереходов.

Без учета этих градаций возможны роковые ошибки! — более тонкие виды материи люди часто принимают за нечто нематериальное. В этом корни многих спиритуалистических теорий. История познания изобилует подобными заблуждениями. Напомним о некоторых из них.

Открывая новый уровень организации материи, ученые нередко заявляют, что дошли до границ материального мира, — и теперь вышли в область нематериальных явлений. Гравитация, электромагнетизм, нейтрино: все эти физические явления в свое время истолковывались со спиритуалистических позиций. К таким истолкованиям следует относиться снисходительно, ибо ученые здесь действительно открывали более тонкие виды материи, чем обычное вещество. Но такая снисходительность не исключает осторожности в будущем! — открыв какую-нибудь новую частицу с парадоксальными свойствами, не будем поспешно отождествлять ее с субстанцией мысли. В конце концов, мысль несравненно сложнее любого физического явления. Даже всепроникающие нейтрино могут быть лишь условным аналогом мысли! Но корректность в этом вопросе вовсе не исключает и чисто физического подхода к явлению мысли. Ее действие можно обнаружить в лаборатории. Важно лишь не забыть о тонкости изучаемого феномена.

Утончение материи! Вот ключевое понятие эволюционной космософии Рерихов. Конечно, представления о грубом и тонком во многом относительны. Но различие систем отсчета для меня сейчас не столь существенно. Я хочу понять абсолютное: эволюция векторизована, — и эта направленность задается появлением все более тонких материальных структур.

Издревле человек делил мир на три царства: минералы — растения — животные. Эта классификация имеет эволюционный смысл. Три ступени возносятся одна над другой. Вот кристалл: материя здесь упорядочена в стройную симметричную систему. Вот цветок: это начало информационного общения в природе. Вот рыба: через ее хорду проходит струна спинного мозга.

А это — новый рубеж: стихи, сонаты, формулы! Мысль человека создает наитончайший мир знаковых систем. Он почти иллюзорен с физической точки зрения, — и тем не менее наделен невероятной мощью.

Поэт прав: знаки правят нашей планетой! Слова, улыбки, картины, — это все мир знаков. Они невесомы, эфемерные знаки. И тем не менее достаточно одного жеста, чтобы обрушить на мирные города лавину энергии. Знаки творят и разрушают. Они могут взять нас в тягостный плен, — и они способны даровать нам счастье свободы. Вот фотография мозговой ткани, полученная на сканирующем микроскопе. Какое великолепие! Мы видим многомерную нейронную сеть, — сквозь ее ячею человек пропустил всю Вселенную. Многое осело в этой сети эволюционным опытом. Но многое могло и проскользнуть мимо! По какому праву мы должны считать свой мозг пределом в утончении материи? Ведь может оказаться, что нейронная ячея пока слишком крупна для того, чтобы уловить тонкое и несказуемое.

Мы воспринимаем мир через узкую щель в обширном электромагнитном спектре. Хорошо, что теперь мы знаем об этом! — ныне уже никто не абсолютизирует зрительное восприятие. Приборы расширяют наши возможности: мы знаем, как выглядит небо в гамма-лучах и в инфракрасном свете. Но разве вести от дальних миров к нам приходят только через электромагнитный спектр? Да избежим новых догм! Вселенную могут пронизывать наитончайшие излучения совершенно другой природы. Датчики для их восприятия выработает эволюция, — для этого необходима еще большая степень утончения материи, нежели та, что достигнута нашей ноосферой.

Да утончится мысль человека! Рерихи считали, что эта эволюционная цель достижима через Красоту,— ведь эстетическое чувство является наиболее тонким в нашем духовном спектре. Разве не свидетельствует об этом изумительная культура Японии? — эстетическая утонченность здесь привела ко всеобщей интеллигентности народа. Японец видит красоту в самых простых вещах, — созерцание замшелого камня или глиняной чашки открывает ему сокровенные глубины бытия. Японский дзэн-буддизм нашел своеобразный путь к космизации сознания. Это — сатори: дар интуитивного озарения — выход в бесконечность через постижение красоты.

Сколько тонкости в улыбке Джиоконды! И как тонки черты ликов, написанных Андреем Рублевым. В наитончайших этюдах Шопена нас покоряет высшая духовная деликатность. А утонченная палитра Моне учит свежему взгляду на мир.

Заметьте: самое тонкое в наших чувствах мы называем несказанным и невыразимым. Тут уже не нужны слова! — да они и не в состоянии передать главное. Понимание обретается в молчании. Быть может, это уже над-знаковый уровень коммуникации? И общение здесь налаживается через бессловесную со-интуицию?

Вот несколько школьников подошли к картине Рериха «Урочище». Они застыли в очарованном молчании. Тишина соединила их, — и наполнила гармонией взаимопонимания. О, эта благодатная удивленность прекрасным! В тишине созерцания словно рождается некое поле, связующее сердца людей в непрерывную цепь.

По этой цепи информация передается без всяких слов. Разве это не доказательство реальности телепатии? Искусство поднимает нас на уровень сверхсознания. Да удержимся на новой эволюционной высоте!

Для этого необходимо всемерно содействовать Культуре,— вот истинно эволюционная задача для человечества. Понятие Культуры обрело у Рерихов всеобъемлющий космический смысл. Культура способствует росту интеллигентности в ноосфере. А без обретения этого качества невозможно утончение сознания.

Елена Ивановна и Николай Константинович были подлинными интеллигентами. Думая об их судьбе и служении, начинаешь глубже понимать истинное назначение интеллигенции. Над этой проблемой бились лучшие русские умы,— она волновала Пушкина, ею мучился Блок. Без преувеличения можно сказать: интеллигентность — качество космического значения. Миссия интеллигенции заключается в непрерывном утончении сознания: она — духовный воспитатель планеты, строитель гармонической личности. И художник, и ученый имеют общую цель: увеличить духовный потенциал Земли. Эти световые накопления неизбежно приведут к новому качеству, — в человеке раскроются новые возможности, и сознание его преобразится.

Люди умственного труда: таково общепринятое определение интеллигенции. Но лишь машинный труд — однообразный и бессмысленный — лишен умственного начала. Разве не светится умом труд талантливого плотника? Или нет разумного ритма в работе кузнеца? Понятие интеллигентности Рерихи брали в его самом широком смысле. Все строители ноосферы — интеллигенты: и художники, и каменщики, и чернорабочие. Благодаря их труду мир становится более разумным! Значит, это умственный труд: иначе на нашей планете не возникла бы ноосфера.

Грех думать, что умственный труд прост и легок! Чем тоньше творческая мысль, тем сильнее сопротивление косных стихий. Наличие такой зависимости доказано опытом веков. Разве не носители расширенного сознания возложили на себя самый тяжкий крест ? Их жизненный путь часто кончался Голгофой. Имен называть не будем,— они на памяти у каждого. Напомним только древнюю мифологему о борьбе Космоса и Хаоса. За Космос — сила мысли, за Хаос — сила безумия. Кто скажет, что эта борьба закончена?

Мудрость Гималаев предупреждает: «Когда говорится о необходимости усилить мыслительный аппарат, тем самым сказано о необузданном натиске стихий». Любая уступка этим темным стихийным началам чревата возможностью духовного регресса! Вот почему в Гималаях было сказано: «Мысль человеческая изогнулась, как незакаленный клинок, и в глубине сознания шевелится хаос. Можно ли существовать? Идея нашего маяка начинает входить в умы, ибо понемногу ничего другого не остается среди клубов хаоса». Да не погаснет маяк истины и красоты!

Казалось бы, утончение мысли только потворствует прорывам хаоса: тонкое — хрупко, тонкое — беззащитно. Но неверно отождествлять понятие тонкого и слабого! Здесь возникает замечательный парадокс, без которого невозможно понять космическую Иерархию. На каждой ее ступени происходит утончение материи, — с формальной точки зрения это приводит к снижению сопротивляемости. Но хрупкое берет верх над грубым! Вот скромный стебелек мха: он с большим успехом сопротивляется энтропии, чем этот огромный камень. Над кукушкиным льном уже не властен второй закон термодинамики, — тогда как по воле этого закона валун когда-нибудь станет прахом.

А новые поколения мха будут непрерывно поднимать к солнцу коробочки со свежими спорами.

Психические процессы еще тоньше биологических феноменов. Мысль — незрима. Но кто измерил ее великую силу? В Гималаях было сказано вдохновенно: «Это сияют наконечники стрел мыслей, ибо мысль вонзается в лученосное вещество и зачинает миры». Здесь явление мысли связывается с космогонией. Какая дерзость духа! Быть может, и нам когда-нибудь суждено стать инженерами новых вселенных?

Древние предвосхитили эту блистательную возможность. Ведь Космос для них был артефактом,— искусственно созданной системой. Логос, Нус, София — это все синонимы мирового Разума-строителя. Не сформулирована ли в этих поэтических образах задача для будущего человечества? Рерихи верили: весь космос когда-нибудь станет единой ноосферой. Быть может, он является ею уже сейчас? Чтобы увидеть это, Земля должна одолеть свою космическую изоляцию.

Чем тоньше мысль, тем сильнее она. Разве достиг бы Ории самый мощный радиосигнал Земли? А о ракетах разного типа — включая фотонные и кварковые — вообще говорить не стоит: им заказан путь в дальний космос. Тогда как мысль не знает пределов и ограничений! Разве не ей я обязан своим присутствием на Земле? И не обманет меня сердце: верю — моя мысль найдет обратный путь на Орию.

Я внимательно вчитывался в труды земных мыслителей, которые думали об организованности космоса как целого. В десятые годы XX века русский философ Александр Богданов заложил основы тектологии — всеобщей организационной науки. Теперь можно сказать: это учение о строительстве ноосферы! В тектологии выявлены пути повышения организации и для материальных, и для духовных систем. Ведь строительные принципы едины для всех уровней бытия. Теория информации показала: рост организованности обусловлен усложнением внешних и внутренних связей системы. Поэтому организованность космоса зависит от установления связей между его системами, — будь то планеты, галактики, вселенные, параллельные пространства. Разобщенность миров — против организованности. Но как установить контакты между ними? Здесь мы снова выходим к феномену Мысли.

Рерихи сформулировали дерзновенную задачу: Земля должна быть выведена из космической изоляции. Для этого надо усовершенствовать ноосферу планеты. Ибо земляне еще этически не готовы к общению с дальними мирами! Слишком много розни на Земле, — здесь открыто действуют разъединяющие силы хаоса: страх, недоверие, отчужденность. Борьба за гармонию планеты неотрывна от ее космических устремлений: созидая добро, земляне расширяют свое сознание. И наступит час, когда это расширение откроет нам глубины космоса!

Рерихов можно назвать основоположниками космической тектологии. Никогда еще так четко не подчеркивалась организующая роль творческой мысли. Рерихи донесли до людей мудрость Гималаев: «Каждая сознательная мысль уже содержит некоторую организованность». Светлая мысль — антиэнтропийна: она вносит свой вклад в упорядоченность мира. Можно говорить о специфической Эстетике Мышления — красивые мысли несут с собой лад и гармонию. Там, где мышление эстетично, преодолен раздор: люди объединяются в строительном устремлении, противостоя напору хаоса. Выявив тектологические аспекты мышления, Рерихи утвердились в своем понимании гармонии космоса.

Древен спор о природе мысли: локализована ли она в мозгу человека или может распространяться во внешнее пространство? Это вопрос о субъективной или объективной природе мысли. Наука не знает более сложной проблемы.

У философов она получила свою постановку: материальна или идеальна мысль? Когда в мозгу человека рождается образ, то здесь происходит одно из величайших событий во Вселенной: материя порождает свою противоположность — идеальный мир. Это качественный рубеж в эволюционном утончении материи! И нельзя размывать эту принципиальную грань. Нельзя объявлять ее условной. Мысль человека возникает в акте рефлексии, отражения,— и на этом уровне она бесспорно идеальна по своему составу. У нее нет ни одного вещественного атрибута. Такую мысль-рефлексию нельзя передавать на расстоянии, — она находится в сокровенных глубинах «я» и не может выйти за его пределы.

Но идеальная мысль перекодирует себя в различные материальные языки! Сознание — социально. Оно не может замкнуться в саморефлексии, ибо существует в общении через общение.

Мы можем догадаться о мыслях человека по его мимике, — они перекодируются в тончайшую игру лицевых мышц. Это пластический язык: пожалуй, самый наглядный и доступный для понимания. Но мысль стремится облечься в еще более тонкие оболочки! — ведь чем тоньше язык, тем полнее в нем выражается мысль. Начинается великий процесс эволюционного утончения языка, — совершенствуется речь; обогащается словарь; усложняется синтаксис. Музыка учится передавать самые зыбкие оттенки смысла. Рождается таинство молчаливого общения, в котором может быть достигнута высшая полнота взаимопонимания.

Исходя из опыта Ории, могу сказать непреложно: мысль способна использовать еще более тонкие коды! Существуют такие материальные носители мысли, которые пока совершенно неуловимы земными приборами. Да и нужны ли приборы для их регистрации? Ведь чуткого сердца ничто не заменит! А именно оно является органом восприятия самых тонких волн.

Земляне давно догадались об этом. Прекрасные слова были сказаны о чуткости сердца. Интуитивное прозрение здесь предваряет выводы точной науки. Придет час — и будет строго показано: мысль способна распространяться на расстоянии с помощью особого ментального кода. Подчеркнем: речь идет не о передаче через пространство мысли как таковой, а о специфическом языке, имеющем свой набор материальных знаков. Но только материя это особая, — ее субстанция тоньше любого физического поля. Поэтому тщетны попытки регистрации столь тонких излучений с помощью физической аппаратуры. Нужно искать другие методы!

Может ли мысль кодироваться с помощью электромагнитных излучений? Да, может, — гипотезы русских ученых, высказанные на этот счет еще в 20-е годы, вполне правомерны. Но телепатию ни в коем случае нельзя свести к электромагнетизму. Эволюция нашла совершенно особые каналы для передачи мысли на расстоянии! Тут многое можно понять и по аналогии с электромагнитными излучениями. Но важно выйти в принципиально новую область исследований, — к этому и призывали Рерихи: они глубже других поняли качественную новизну задачи.

Для европейской науки весьма характерен редукционизм: сложное она стремится свести к простому, неизвестное к известному. Это вполне законный путь исследования. Но единствен ли он? И всегда ли следует придерживаться знаменитого правила, называемого «бритвой Оккама»? Это правило гласит: «Не вводи лишних сущностей». Осторожность обязательна для ученого. Но трагично, когда эта осторожность перерастает в консерватизм! — тогда бритва Оккама, будучи сама по себе великолепным инструментом, слепо отсекает новые сущности, необъяснимые в рамках старых понятий.

Рерихи хорошо чувствовали и сильные, и слабые стороны редукционизма. Преобладание этой методологии во многом обусловлено лидерством физики среди других наук. Критерий простоты очень существен для нее. Поэтому физический язык — обычно ясный и экономный — так привлекателен в эстетическом отношении. Идеал простоты сохраняет свое значение для любой естественнонаучной дисциплины. Но здесь есть одна опасность: при переходе к над-физическим уровням организации материи простота может превратиться в упрощение. И тогда неизбежен примитивный механицизм. О, как страстно и убедительно протестовали Рерихи против упрощенческого подхода к явлениям жизни и мысли! Они предвидели: лидерство в естествознании со временем непременно перейдет к биологии и психологии. Можно ли в этом случае обойтись без введения новых сущностей? Нет, нельзя: редукция к физическому уровню заведомо упростит сложность биопсихических явлений, а ведь ученый должен в первую очередь выявить их качественное своеобразие. Изучая мудрость Гималаев, Рерихи выдвинули ряд смелых положений, весьма новых для европейской науки. С позиций Ории это вполне обоснованные представления, но для многих землян они пока кажутся лишь смелыми гипотезами, не лишенными фантастических оттенков. Такое восприятие нового вполне закономерно. Поэтому не будем строго судить недоверчивых: у мышления есть своя инерция, и с этим надо считаться. Часто истина приходит в образе поэтической метафоры, — и лишь потом она оборачивается строгой формулой. Идеи Рерихов очень поэтичны. Я знаю: за ними стоит непреложное знание. Но сейчас я подхожу к ним как землянин, воспитанный в Европе: за поэтической образностью для меня еще едва-едва пробрезжил точный смысл.

О, бессмертная поэзия Рерихов! Она не только прекрасна, — она еще и эвристична: тексты и картины, созданные в Кулу, зовут к небывалому. Разве не поэтично представление о том, что мысль создает вокруг себя особое поле? Входя в него, мы интуитивно чувствуем: это духовный свет, — а это мрак злобы. Разве не знакомы нам подобные переживания? Но они столь безотчетны и неуловимы, что тяготеют именно к области поэзии, а не науки.

Блок написал:

Гениальные строки! В них образным языком — с редкостной наблюдательностью и точностью — сформулирована великая проблема. Создают ли люди вокруг себя психическую, или ментальную атмосферу? Науке не уйти от этого вопроса. Пожалуй, каждый наблюдательный человек ответит на него положительно. Входя в дом, мы подчас загодя — еще перед дверью! — предощущаем настроение, царящее в нем. Можно привести миллионы подобных свидетельств. Словно некие волны улавливаются нами еще до прямого контакта с человеком или группой людей! Иногда это светлые волны,— и тогда нас окрыляет предвосхищение радости. Но нередко нами овладевают тягостные предчувствия, — и они почти всегда сбываются: мы оказываемся в атмосфере недоверия или зависти.

О, радость доброжелательного соучастия! Забудем ли свои золотые часы, когда мы находили понимание у других? И люди шли за нами. И мы давали им свет. И они отвечали нам взаимностью. Какая сила тогда соединяла нас? Будто мы излучали единое ментальное поле. Каждая светлая эмоция в нем многократно усиливалась. А горькие чувства одолевались совместно, — волна искреннего сострадания выносила нас к свету.

Каждый человек — микрокосм: он существует индивидуально, обособленно, дискретно. Но вместе с тем имеется и удивительная непрерывность! — это духовный континуум, соединяющий нас в единое целое. Он — неявен, он — незаметен. Тогда как дискретная обособленность индивида наглядна для каждого. И тем не менее незримая ментальная среда окружает нас. Мы сами создаем ее. Духовная атмосфера планеты то высветляется, то омрачается. Этот невидимый континуум — важная часть ноосферы. Как сделать его прозрачным и чистым?

Пусть кто-то скажет; все это — поэтические гипотезы. Для меня в таком суждении нет ничего пренебрежительного. Ведь поэзия обладает великим пророческим даром! — часто она предваряет результаты точного знания. Интуиция поэтов безошибочна. И Блок тоже не мог заблуждаться. Интересно, что неизвестную психическую силу — ее мы называли то ментальным полем, то духовным континуумом — поэт сравнивает с огнем. Удивительное совпадение: Рерихи тоже писали о «пространственном огне», которым человек пока не умеет управлять. Для Рерихов это одно из определяющих понятий: не случайна открывшаяся им мудрость Гималаев отлилась в тома «Агни-йоги» — йоги огня.

Это тонкое пламя. В его световую стихию погружен мир. Наиболее близка к нему психическая энергия. Если человеку будет суждено овладеть ею, то он встанет перед великой ответственностью. Драма Эйнштейна здесь может разыграться с еще большей силой! Рерихи постоянно подчеркивают: развитие психоэнергетики требует от человечества высочайшей моральной чистоты.

Такова суть глубоко поэтичной теории пространственного огня. Замечательно, что у этой теории уже есть некоторые параллели в современной науке! В космософии Рерихов именно пространственный огонь обуславливает организованность Космоса. Нельзя ли это понятие-символ самым корректным образом сблизить с феноменом Информации? Это одна из центральных категорий современной науки. Убедительно показано: внесение информации увеличивает организованность Системы, — ее энтропия при этом неуклонно уменьшается. Говоря другими словами, информация противостоит силам хаоса! — более того: она преображает Хаос в Космос. Сейчас все больше осознается космологическое значение информации.

Может возникнуть вопрос: почему пространственный огонь — эту первичную прану Космоса — Рерихи сближают с психической энергией? Не происходит ли тут смешения уровней? Но вспомним: еще великий Платон сравнивал Космос с организмом. Цель подобных сближений самоочевидна,— и Платон, и Рерихи хотят указать на организованность Космоса. Уже в Древней Греции философы-редукционисты были склонны занижать степень упорядоченности Вселенной. Потому в противовес им Платон формулирует свою максималистскую аналогию! Да, это именно максимализм: Платон сравнивает Космос с самой высокоупорядоченной системой, какая ему известна с живым организмом. Ход мысли Рерихов во многом параллелен Платоновой аналогии: психика для них — высший уровень земной эволюции. Но только ли Земля достигла его? И вот формулируется весьма смелая, но вполне резонная гипотеза: а не могут ли другие миры находиться на этом — и даже на вышестоящем! — уровне организации? Не содействуют ли такие продвинутые миры росту организованности в масштабах мира как целого? Наука не привыкла к столь далеко идущим предположениям,— и она вправе считать их поэтической фантазией. Но будет ли это отношение неизменным? Не исключено, что новые открытия заставят нас пересмотреть представления об организованности Вселенной. И тогда удивительное понятие-метафора— «психодинамика космоса» — не будет казаться столь фантастичным.

Рериховский синтез космологических и биологических проблем может стать актуальным и в другом аспекте. Не происходит ли во Вселенной топологического самозамыкания фундаментальных и высших уровней? Например, есть весьма фантастическая по своему духу гипотеза, где процесс мышления связывается со сверхсветовыми частицами — тахионами. Пусть эта гипотеза окажется ошибочной, но в методологическом отношении она очень интересна. Высокоорганизованное (мозг) и фундаментальное (тахионы) взаимодействуют! — а ведь принято считать, что такому взаимодействию должна препятствовать сложная иерархия промежуточных уровней.

Вот еще одно интереснейшее суждение, — несравненно более строгое, чем вышеупомянутая гипотеза. Современный философ И. Акчурин пишет: «Мы решаемся привлечь внимание специалистов к новой возможности адекватного и единого разрешения проблемы организации материи как в области сверхвысоких (до 10²⁰ электронвольт) энергий — в виде спектроскопического многообразия элементарных частиц,— так и на противоположном конце энергетического спектра — в области концентрации энергии в ничтожные доли электронвольта, характеризующих молекулярно-биологические процессы»*. Итак, два конца спектра оказываются замкнутыми в топологическое кольцо!—выявляется (благодаря использованию Акчуриным нового класса математических пространств) изумительный изоморфизм Альфы и Омеги: самого глубинного, изначального и самого высокого, жизненосного. Но не об этом ли говорили и Рерихи, проводя свои звенящие поэзией аналогии?

Земля должна внести лепту в гармонию Вселенной. Как вдохновенно говорят Рерихи об этом планетарном долге! Но вместе с тем в их голосе чувствуется тревога. Не диссонирует ли планета с великой гармонией сфер? — ведь силы зла еще властно вторгаются в помыслы и дела землян.

Помыслы — и дела... Как часто они отделены друг от друга!

Считая зазорными дурные дела, мы не задумываемся о вреде дурных мыслей. Считается, что они в худшем случае причинят вред лишь самому субъекту. Ведь мысль есть что-то внутреннее! — она не может выйти вовне и нанести кому-либо ущерб.

Это величайшее заблуждение земной цивилизации, — и Рерихи не жалели усилий, чтобы рассеять его. Если ментальное поле реально, то оно нуждается в нашей защите. Мы много говорим об охране природы, — но совсем не заботимся о чистоте духовной атмосферы. Это понятно: многим землянам трудно принять его реальность, — голос рассудка берет верх над свидетельствами интуиции.

И во что же обойдется землянам их небрежение чистотой помыслов? Социологи с тревогой пишут: в людях двадцатого века убывает благодатная сила сочувствия. О, смертоносная оболочка эгоизма! Сквозь нее не проникнет зов сотрудничества. Трагичны последствия отчужденного самозамыкания. Ведь в человеке пропадает главное: способность принять боль другого как свою. Не ослабли ли незримые ментальные узы, соединяющие людей в социальный организм?

Стрессы сотрясают человечество.

Волна ожесточения иногда пробегает по огромным территориям планеты!

Люди теряют доверие друг к другу. А ведь именно на зиждительном доверии строится подлинная социальность.

Метастазами расползается по многим душам своекорыстная зависть.

Не оттого ли возрастает психологическая напряженность на нашей планете? Появился даже точный и страшный термин: «психологическая война». Она ведется против самого тонкого уровня организации материи! —сгорает нервная ткань человечества: такая хрупкая, такая невосстановимая.

Злому делу предшествует злая мысль. Будем последовательны! — сражение за чистоту мыслей имеет глобальное значение. Так сформулировали задачу Рерихи. Они пытались наглядно представить, как выглядит из космоса ментальная аура Земли. Тяжелое зрелище! Представим, что высокоразвитая цивилизация, овладевшая психоэнергетикой, сканирует нашу планету. Глядите! — в ментальном спектре Земли светлые линии чередуются с полосами ужаса и отчаянья. Но часто темные полосы преобладают! — и тогда конвульсивно сжимается сердце: кажется, что планета задыхается в атмосфере страха и горечи.

Пусть это фантастика, — но она не беспочвенна. Рерихи писали о своего рода отрицательной ноосфере — антиноосфере! — замкнувшей планету в глухую оболочку. Сказано в Гималаях: «Человек отрицанием создал особую сферу, которая обхватывает всю землю». Как это созвучно идеям Вернадского! — но только тут им придано минорное звучание.

Однако Рерихи были великими оптимистами. Быть может, история земной культуры не знает более вдохновенной концепции оптимизма. На чем основано это утверждающее мировосприятие? Прежде всего на вере в созидательные возможности человечества. А эта вера уходит корнями в эволюционную философию Рерихов. Благородство и жертвенность, отзывчивость и состраданье! Эти прекрасные качества возникли эволюционно: в преодолении темных инстинктов и эгоистических побуждений.

Альтруизм — приобретение эволюции. Сознание альтруистично по своей природе, — оно родилось в лоне социальных коммуникаций. Вне этих связей нет человека! Все лучшие обретения молодой ноосферы — язык, искусство, наука — возникли для обеспечения социальных контактов.

И разве эволюция исчерпала этим все средства общения!

По аналогии с опытом Ории, я могу предсказать землянам: устойчивые телепатические связи возникнут на планете как результат эволюционной потребности. У человека сейчас закладывается третья сигнальная система. Иногда она уже включается, — и тогда мы наблюдаем феномены чувствознания: интуицию, телепатию, проскопию. Эти явления известны давно, — однако в силу своей единичности они еще не стали фактом науки: формулировка закона предполагает повторяемость и воспроизводимость феномена.

Но единичное превращается во всеобщее! Такова логика эволюционного процесса. Рассредоточение людей во все большем пространстве — а границы земной Ойкумены уже переместились в Космос! — неизбежно приведет к новым средствам общения. Одна техника здесь не поможет,— свое слово должна сказать эволюция.

У человечества уже сейчас появляется потребность в космическом диалоге. Это прекрасный социальный симптом! Для удовлетворения новых запросов духа совершенно недостаточна радиосвязь. Ведь любое электромагнитное излучение не может распространяться быстрее 300 000 км/сек. А при такой скорости дальние переговоры невозможны. Так неужели эволюция не найдет выхода из этого информационного тупика?

Память Ории подсказывает: искомый выход уже найден. Но для землянина этот вопрос не перестает быть мучительным. Как убедить его в возможности мгновенной телепатической связи? Спешить не надо: скоро личный опыт станет для землянина лучшим аргументом. Расширение сознания предполагает появление новых психических способностей. Рерихи верили: свои раскрывшиеся возможности человек поставит на службу добра.

В развитии нашей планеты есть существенная асимметрия, — познанию психики уделяется значительно меньше внимания, нежели исследованию глубинных структур вещества. Желая восстановить гармонию, Рерихи предупреждают: «Однобокое сознание может принести небывалую катастрофу». Точные науки все больше отрываются от проблем человека. Развивается космонавтика, но в тени — психонавтика; наука о плавании в океане человеческого духа! Глубины этого океана не промерены, способы ориентации в нем не изучены. А ведь движение внутрь человеческого микрокосма может вывести в большую Вселенную: забросив лот в себя, человек достанет до дна мирозданья. Но когда он поверит в свои возможности?..

Энергетика Земли до сих пор остается на весьма примитивном уровне. Расщепляя и разлагая вещество, человек увеличивает энтропию в окружающей среде. Хаос готов ополчиться на юную неокрепшую ноосферу! — и мы сами бессознательно потворствуем прорыву темных стихий.

Найдет ли человек выход из энергетического кризиса? Высвобождение фундаментальной энергии — атомной, ядерной, кварковой — вредоносно для здоровья человека. Словно сама природа предупреждает нас: выбранный путь не оптимален,— надо искать иные возможности. Пророчески звучат слова Рерихов: «Пора от грубых слоев материи перейти к исследованию тончайших энергий». Такой переход неизбежен! Уже не только теоретический интерес, но и жизненная необходимость заставляет нас обратиться к изучению ресурсов психики.

Рерихов по праву можно назвать пионерами психоэнергетики. Они донесли до человечества мудрость Гималаев: «Психическая энергия будет всегда готова трансмутировать удар прочих энергий в полезное явление. Мы видели, как психическая энергия заменяла прививки и уничтожала возможности заболеваний, так же она претворяла все воздействия энергий во благо».

Благо Земли! И не только Земли, но и всего космоса, — вот этическое устремление Рерихов. Ноосферу должны полнить лишь добрые мысли. А для этого необходимо преображение внутреннего мира землян. Вторжение хаоса в личность начинается с недобрых мыслей. Человек обязан помнить о своей связи с единым ментальным полем: добрая мысль — созидательна, злая мысль — разрушительна. В Гималаях было сказано человечеству: «Мысль напрягает атмосферу, как химический ингредиент». Мысль — не эфемерна, мысль — действенна. Человеку пора задуматься об этической ответственности за мир своих мыслей.

3. Этика мысли

Люди давно поняли великую силу сочувствия.

В трудный час нам так важна духовная поддержка! Встретишься со светлым человеком,— и сразу станет легче на душе. Словно зарядился какой-то тайной силой.

Радостно, когда ты сам можешь прийти на помощь другому. Иногда твое участие требует большого напряжения сил. Но ты не жалеешь себя! Хотя после и чувствуешь некоторое преходящее опустошение. Будто и впрямь перелил в другого часть своей психической энергии.

Это не субъективные ощущения,— это реальное духовное донорство! Жертвенностью велик человек. Без этого качества он не достиг бы своих высот. Взаимность движет эволюцией, сочувствие правит мирами. П.А. Кропоткин гениально назвал свою книгу: «Взаимопомощь как фактор эволюции». Альтруизм в ней понят как ведущий эволюционный принцип. Поднявшись на уровень духовности, эволюция усилила значение взаимности. Только теперь эта взаимность приобрела весьма тонкие формы.

Духовная взаимопомощь! Люди делятся друг с другом тончайшей энергией, передавая ее через улыбку и рукопожатие. Этой энергией может быть насыщено молчаливое внимание. Расстояние не имеет для нее значения.

В начале XX века Виктор Сеньо выступил со своей вдохновенной программой ментализма. Он призвал людей к телепатическому сотрудничеству. Согласно поэтичной гипотезе Сеньо, у каждого человека есть свой ментальный ритм. Путем сосредоточения близкие души могут находить друг друга; в ментальном пространстве их ритмы будут резонировать. Сеньо считал возможной передачу информации через этот канал, — однако акцент он делал на эмоциональной взаимоподдержке. Через ментальное общение люди должны делиться добрыми чувствами! Суммируя индивидуальные ритмы, они усиливают свою мысль. Это может быть десятикратное, тысячекратное, миллионократное усиление,— все зависит от числа людей, вовлеченных в ментальное содружество.

Не отсвечивает ли в идеях Сеньо мудрость Гималаев? — его близость к индийской философии очевидна.

С еще большей глубиной идея духовного альтруизма была разработана Рерихами. Добрые помыслы высветляют ауру нашей планеты. А злые побуждения, циркулируя в пространстве, нагнетают мрак. Сколько бед может причинить стрела недоброжелательной мысли? Больно задев того, кому предназначалась прямо, она пойдет дальше.

Вот с лица ребенка вдруг исчезла улыбка, — пусть мимолетно, но он ранен чьей-то ненавистью; вот старик схватился за сердце,— и его не миновала черная ментальная волна.

Иногда у нас внезапно — и вроде бы беспричинно — вдруг падает настроение. Странное смущение охватывает нас,—мы ощущаем какую-то неловкость, даже стыд. Все тогда падает из рук. Не находишь себе места, хочешь куда-то спрятаться.

Быть может, в это время кто-то плохо думает о нас? Или где-то принимается несправедливое решение? Несомненно одно: сердце уловило что-то неладное,— и мы неисповедимым образом почувствовали это.

Незримая ментальная атмосфера окружает нас. Да не засорим ее злобными чувствами! Будем излучать только светлые волны. Иначе ментальные смерчи принесут неисчислимые бедствия. О, эти незримые катаклизмы! Они потрясают нашу ноосферу, они оставляют после себя хаос.

Светлая мысль — связует, черная мысль — разъединяет. Отрицательные психические накопления могут образовывать своего рода непроницаемый экран. И через него не пробиться зиждительным излучениям! Рерихи писали: «Эта кора представляет сопротивление тверже камня». Быть может, ментальные вести других миров потому и не доходят до Земли, что встречаются с этой незримой броней? Рерихи не исключали такую возможность. Конечно, их мнение легко оспорить. Но прислушаемся к голосу великих гуманистов: «Почему Земля находится в состоянии заболевания? Потому что лучи планет не могут проникать через загрязненную ауру».

Не все земляне примут такое объяснение земных бедствий. Но все равно: взгляд на Землю с космической точки зрения очень существен! Указывая на это, Рерихи поднимают этическое сознание планеты. Мы знаем, как важно посмотреть на себя со стороны,— это касается не только отдельного человека, но и ноосферы в целом.

Рерихи поднесли зеркало к лику планеты,— и сделали это как бы из космоса. Земля словно взглянула в глаза другой цивилизации,— и поняла все; свои метания, свои диссонансы. Этика Рерихов космична. Но от этого только усиливается ее гуманистическое звучание.

Сколь далеко простирается ментальная атмосфера? Рерихи и здесь были максималистами,— они считали ее безграничной в пространстве и времени. Мудрость Гималаев издревле учит: Космос насыщен ментальными токами. Духовный континуум связует мириады цивилизаций! — сознательные и бессознательные контакты постоянно происходят между ними. Как оценить значение этих пока неявных для нас ментальных влияний? И какую роль может играть Земля в этом гигантском духовном сверхорганизме?

От ответственности планетарной — к ответственности космической! Такое расширение естественно для максималистской этики Рерихов. Они пишут: «Человек должен осознать свою ответственность перед мирозданием. Человек возвысился помыслом, и тем самым кому-то оказал существенное благодеяние. Человек пал духом, и тем самым, может быть, умертвил кого-то». Сфера этих тайных воздействий — вся космическая беспредельность. Произнесено в Гималаях: «Ведь не только за себя, но за все множество сознаний ответственен человек». И не на одной Земле локализовано это множество! Ментальные связи пронизывают весь космос. Поэтому повышение культуры мышления становится космической задачей. Будет ли наша ноосфера увеличивать организованность космоса или станет источником хаотических шумов и диссонансов? В последнем случае она заблокирует себя от общения с дальними мирами. Дабы не произошло этой ментальной трагедии, Земля должна сделать прозрачной свою ауру. А к этому путь один — высветление нашего строя мысли. Сознание красоты поможет этому. Мыслить красиво — значит, служить Космосу. Красота мысли, культура мысли! Сколь эстетически привлекательные цели поставили Рерихи перед ноосферой. Идя на эти ясные маяки, повторим прекрасный призыв: «Так будем давать преимущество всему, что возвышает культуру мысли».

Рерихов можно назвать основоположниками ментальной экологии. Чистота духовного пространства не менее важна, чем сохранность природного равновесия . Ментальное окружение — часть нашей среды. Но почему мы не берем его под свою защиту? Ложь, вражда, корысть! Пусть не высказанные вслух, они все равно вредоносны. Потому было сказано откровенно и строго:

«Думайте о мысли, как о реальном факторе жизни. Отсюда проистекает суровый контроль над потоком мысли». У Рерихов этот поток был кристально прозрачным!—они дали высокий пример созидательного мышления.

Елена Ивановна писала: «Отчего мы измеряем давление атмосферы, но не пользуемся данными, слагающими настроение людей? Жизнь строится этими настроениями». В этих словах дана целая программа для науки будущего. Ментальная ноосфера — объективная реальность. А ведь этот уровень бытия почти не изучен! В ментальной ноосфере падает и поднимается давление; у нее есть свои ритмы; она развивается во времени и пространстве. Разве это не предмет исследования для многих академий? Придет время, когда околоземное ментальное пространство освободится от последней темной мысли,— во имя этого духовного очищения человечества трудилась чета Рерихов.

В ментальной экологии среда человека понимается космически, Правомерен упрек Рерихов: «До сих пор люди не могут осознать свое положение в гигантской лаборатории». Эта лаборатория — сама Беспредельность. Состояние ментальной атмосферы Рерихи ставили в зависимость не только от земных явлений, но и от космических событий. Они интересовались воздействием излучений космоса на нервную систему человека. В этом же аспекте Рерихи изучали отложения космической пыли на гималайских высотах. Ими отмечена связь телепатических явлений с солнечной активностью,— это оригинальное дополнение к гелиобиологическим исследованиям А.Л. Чижевского.

Все это делалось с одной целью: подготовить человека к ментальному выходу в Космос. Рерихи рано уловили потребность ноосферы в космическом диалоге. Ощущение своего одиночества во Вселенной начинает все больше тяготить землян. Конечно, это одиночество мнимое. Но субъективно оно очень мучительно для ноосфер, еще не готовых к космическому контакту, хотя и мечтающих о нем. Во второй половине XX века — особенно в семидесятые годы — эта потребность четко означилась. Но еще в конце двадцатых годов Рерихи писали от имени землян: «Тяжко нашему сознанию пребывать без освещения дальними мирами». Над Кулу эти далекие светы сияли отчетливо! Рерихи знали,— когда-нибудь во всеуслышанье прозвучит звездный голос: «Мы, Братья человечества, утверждаем, что космический магнит объединяет все энергии».

Проблема контакта была для Рерихов неотрывна от явления тонких энергий. Однако овладение ими немыслимо без этического преображения человечества! Так именно в этике сходятся два устремления: общение с космосом и освоение психо-энергетики. Обойти этику здесь невозможно,— до тех пор, пока человечество не поймет этого, оно не сможет поднять свой эволюционный уровень. Вот почему этические категории приобрели у Рерихов такое жизненное значение. Они нашли новое доказательство того, что прогресс человека немыслим без этики. В принципе и наука, и искусство могут быть автономными от этических критериев. Более того,— подобная автономия иногда даже культивировалась: и это вело к безобразиям аморализма. Падение нравственного сознания можно отметить равно и в искусстве, и в науке. Но тут есть определенная мера. Чем выше берет мысль, тем глубже ее связь с этикой . Закон этой корреляции открыт Рерихами,— и никто не сможет обойти его или исказить. Эволюция потворствует силам добра!

Развитие тонких энергий сделает возможным телепатическое общение. Люди должны быть нравственно готовы к этому,— ведь их внутренний мир станет прозрачным для других. Нельзя будет утаить злую мысль или дурное намерение! Такая ментальная прозрачность вовсе не лишает человека свободы воли. Он остается независимым индивидом, имеющим право на тайну и умолчание. Но это касается лишь светлых творческих тайн. Интимный мир человека будет еще надежней защищен от внешнего вторжения. Однако душа человека станет открытой для других. Поэтому всякая попытка лжи станет невозможной. Это обретение духовной прозрачности закрепится в генах.

Победа над ложью! Она будет одним из самых светлых торжеств ноосферы. Искренность навечно обретет права непреложной этической нормы. Биологическая невозможность лжи будет обусловлена прежде всего отсутствием социальной необходимости в ней. Наступит эра правдивости.

Сколько зол причинила человеку ложь! Подлинная суть и внешняя маска: такое раздвоение требовало от человека большой напряженности; его «я» осциллировало между мнимым и сущностным,— это отнимало силы и вело к опустошению. Ноосфера Земли обрела странную двухслойность: внутренняя мысль резко не совпадала с произнесенным словом. Это вносило хаос в циркуляцию ментальных токов. Росло число нервных заболеваний, падал интерес к жизни и творчеству.

Но светлые силы помогли одолеть этот недуг ноосферы!

Духовное оздоровление человечества началось в России,— там люди сумели обрести истинные нравственные ориентиры. Искренность русского сердца повлияла на всю эволюцию мира. Глядя из будущего, свидетельствую об этом.

Рерихи постоянно подчеркивали связь парапсихологических проблем с этическими постулатами. В связи с явлениями телепатии они писали об искренности: «Попробуйте качество искренности при сообщениях дальних расстояний и затем наблюдайте разницу при внесении личного начала, нетерпения или раздражения, не говоря уже о преднамеренности». И знания Ории, и опыт Индии могут подтвердить сказанное: к телепатическому общению способны лишь этически продвинутые люди, — ложь для них просто немыслима.

Эволюционно изменится не только этика человека, но и структура его социальных коммуникаций,— возникает семантически богатый ментальный язык. Это очень важный момент: если сейчас телепатическое общение зачастую бывает неясным и размытым, то в будущем оно станет предельно четким и дифференцированным. Наука еще почти ничего не знает о природе внутренней речи, — а именно ей суждено стать основой для будущего ментального кода. Внутренняя речь похожа на некий континуальный поток,— в нем почти отсутствует членение на слова, а синтаксис едва просматривается. Тем не менее внутренняя речь гораздо богаче словесного общения! Все муки слова связаны с невозможностью адекватно передать глубинные смыслы.

У внутренней речи есть еще одна особенность: она имеет как бы вневременной характер,— иногда в мгновение ока перед писателем проносятся целые разговорные сцены. Остается только записать диалоги героев. И тут начинается перекодировка: внутренняя речь разворачивается во временной ряд словесного языка. Какой писатель не сетовал при этом на неполноту передачи?

Овладение тонкой энергией приведет к развитию невербальных форм общения. Вот что говорит об этом мудрость Гималаев: «Можно в сознании объединиться, не прибегая к словам, мгновенно переносить сознание свое в сознание человека. Такое слияние будет выше слов, ибо оно питает чувствознание. Конечно, такого состояния нелегко достичь, но при расширении сознания оно само приходит, если не мешать ему по незнанию. Такое сознание покрывает все виды общения». Удивительная перспектива! Конечно, возможность бессловесных контактов не отменит великой культуры Слова. Но произойдет интересное смещение, которое сегодня кажется парадоксальным: литература будет считаться пластическим искусством.

О, дивная пластика слова! — люди будущего не перестанут наслаждаться ею. Слово тогда будет казаться столь же весомым материалом, каким является для современного скульптора глина или камень. Ведь в ноосфере все утончается! Словесная субстанция как бы утяжелится,— хотя сейчас она представляется нам самой легкой и воздушной. Место литературы займут совершенно новые виды искусства, использующие для выражения идей и чувств ментальный код.

Вы можете представить себе ментальную поэзию? Сколь богатые чувства станет она передавать! И при этом поэт не будет мучиться тем, что слова слишком приблизительны для воплощения несказуемого. Нереченное — нереченному. На ментальном языке поэт сможет выразить самое неуловимое.

А не возникнет ли ментальная музыка? Быть может, она уже сейчас наполняет космическое пространство. О, симфонии высших цивилизаций! Через бесчисленные ретрансляторы они передаются от галактики к галактике. Услышим ли мы эти звездные концерты? Да, услышим. Ведь эта ментальная музыка уже доносилась до слуха самых просветленных землян: Пифагор, очарованный и потрясенный, назвал ее «гармонией сфер».

Ментальный код станет революцией не только для искусства,— качественно преобразится и структура научного мышления. В свете интуитивных озарений поблекнет скудная схематика аналитизма! Чувствознание позволит проникать в глубь предмета, не внося в него губительных разрушений. Ментальное сотрудничество ученых позволит им одновременно сосредотачиваться на величайших загадках бытия. И тогда заговорит великий Сфинкс, и тогда спадет покрывало Изиды! Воистину, это будет интегральный мозг. Наивны попытки создать нечто подобное на кибернетической основе. Люди — незаменимы. Когда они соединятся, то истина откроется им. О, синтез ментальных усилий! В симбиозе умов — будущее науки.

До сих пор многие ученые боятся выйти за рамки формальной логики. Их страшат парадоксы, они боятся чудес. Ведь это все выламывается из логического канона! Но мудрость Гималаев расширит сознание ученых: «Есть две логики. Логика внешнего мышления, которую пытаются утвердить школьными учебниками. Другая — логика ментального синтеза, которая черпает искры заключений из пространственного мышления. Эти заключения кажутся человеку счастливой случайностью, хотя бы эта случайность уже зрела в пространстве целое столетие».

Не связана ли с ментальной логикой психология научных открытий? Этот вопрос выводит нас новую область предвосхищений. Если ментальное поле космоса едино, то в нем должна циркулировать самая разнообразная информация. Тезаурус этого поля — его смысловая сокровищница — пополняется разными мирами. Среди них есть и такие, которые опередили Землю, В минуту интуитивного озарения ученый будет черпать из опыта этих миров,— и не мертвым заимствованием это станет, а подлинным сотрудничеством. Ведь ученый лишь тогда получит отклик, когда самостоятельно придет к идее. Он может дать ей новый поворот и развитие. Наконец, он в состоянии пополнить тезаурус Космоса! —сотворение новизны неизбывно. Учение так говорит об этом космическом сотворчестве человека: «Приумножив своими действиями силы космоса, украсив своими мыслями пространственную мысль, не есть ли он созидатель?»

Включенность в ментальные токи Вселенной преобразит работу ученого. Библиотеки станут музеями — их функции будут выполнять эйдотеки: хранители пространственной информации. Собственно, вся Вселенная является одной огромной эйдотекой! — однако человечество создаст специальные службы для пользования этими накоплениями. Они будут принадлежать каждому,—и не в переносном, а в самом прямом смысле. Ведь ментальное поле является как бы надсознанием каждого человека. Оно будет играть роль, в чем-то аналогичную функции подсознания. Значение подсознания для творчества хорошо показано психологами. Внезапные решения, интуитивные прорывы,— все это связано с подсознательной работой. Минуя последовательные расчеты — как бы оставляя пробелы в логической канве,— ученый сразу приходит к искомому результату. Сколь же плодотворной будет работа высшего надсознательного уровня! Мудрость Гималаев говорит об этом: «Конечно, с точки зрения логики внешней всегда найдутся пробелы в процессе ментальной логики. Как кольца спирали являют наблюдателю один поворот, скрывая внутреннее кольцо, так ментальная логика идет по границе ближайшего оборота и внутренняя грань остается погруженной в струи пространственного коллектива».

Значительны слова о пространственном коллективе! Сколько умов он объединяет? Им несть числа. Ведь ментальная кооперация — это слово было любимо Рерихами и понималось с философской глубиной — соединит мириады миров. Сплоченность людей станет мощной как никогда. И это преобразит социальную структуру космоса! — в общинном сотрудничестве цивилизаций утвердится живая этика.

Вот ее постулаты:

1) «Мыслящая энергия соединит все слои сущего».

2) «Распространение мысли накладывает ответственность на мыслителя».

3) «Можно посредством психической энергии передавать часть своего запаса другим».

Единство — ответственность — альтруизм! На этих принципах будет построен великий космический Социум.

Пастернак писал:

В даре сострадания и любви утвердил себя человек. Он одолеет распрю, он победит рознь. К страдающему миру обратится вся сила ментального сочувствия цивилизаций. И не будет больше в космосе трагических жертв! Вселенская взаимопомощь не даст погибнуть заблудшей ноосфере. Могучие ментальные силы будут брошены для ее спасения: духовное донорство станет межпланетарным принципом.

Важно поддерживать в человеке его способность к состраданию,— ведь именно с этим качеством связаны пути космической эволюции. Самость и эгоизм блокируют человека от ментального поля. Лишь через надличностное созидается гармоническая личность! Это кажется парадоксом, но это — сущая истина.

Спроси себя нелицеприятно: можешь ли ассимилировать боль другого? Можешь ли переложить на свои плечи чужой крест? Если нет, то не думай о космосе: он будет скрыт от тебя за семью печатями. Но расширь сознание, объяв им все космическое человечество! — и в этом одолении самости укрепишь ядро своей личности.

Много боли на нашей планете. Много трагически надломленных судеб. Велико было сострадание Рерихов всем страждущим землянам. Они говорили о космической психотерапии как о реальном средстве для излечения планеты. Однако сами земляне должны способствовать этому. Тут есть только один путь: постоянное утончение культуры сочувствия. И самая малая боль будет помехой в космическом общении! Значит, надо одолеть эту боль, вылечить свой дух. Жертвенность будет для этого наилучшим средством. Приняв страдания других на себя, мы как бы заземляем отрицательные токи. И аура планеты становится более прозрачной! Рерихи с надеждой думали о даре состраданья,— они видели в нем великую эволюционную силу. Радостно отмечались ими удачные попытки «переносить на себя чужую боль, когда это касалось области нервов. Так же точно можно принимать на себя следствия чужой кармы». Космическая этика строится на бессмертных началах взаимности. Вот вы почувствовали в себе душевную потерянность. Так призовите энергию ментального сочувствия! А если ощутите явственно: кто-то мучится больше — рядом ли с вами или в другом мире,— то пусть эта боль перегорит в вас. Станьте безымянным донором духа!

В космическом сотрудничестве участвуют лишь счастливые люди. Встретив несчастный мир, они стараются помочь ему. Волны ментальной помощи пронизывают Беспредельность! И делается это ради единого счастья Вселенной.

Эвдемонизм — одна из основ космической этики. Разнообразны формы счастья. Но все они связаны с расширением границ своего «я»: человек находит себя или в служении другим, или обретает радость в слиянии с природой.

О, счастье этого слияния! Звезды, птицы, травы — это все ты. И все люди — это тоже ты. И все блаженство мира, вся музыка бытия!

В мгновении ты самоотождествляешься со всем космосом,— и тогда-то открывается тебе самое сокровенное. Иллюзорно ли это растворение во всем? Нет, оно есть высшая ментальная реальность.

Скоро будет показано: ментальные волны могут иметь разную длину. Чем больше длина волны, тем дальше уходит она в космос. При порыве вдохновения происходит резкое увеличение этой длины. Душа мгновенно проносится по всем частотам ментального спектра, пока целокупно не охватит весь его беспредельный ряд. Сколько раз поэты описывали этот квантовый переход к всесознанию! Но лучше всего о нем сказал Ф.И. Тютчев:

При высочайшем подъеме чувств длина волны совпадает с радиусом беспредельной Вселенной. Это — счастье! Ибо чувство слиянности со всем универсумом переживается как величайшая благодать.

Вдохновенный художник достигает именно этой всеполноты,— промежуточные состояния как бы проскакиваются им. Вот почему вдохновение стало каналом связи с предельно удаленными цивилизациями! В начале дневника я говорил о коммуникационном парадоксе: чем дальше от нас находится мир, тем легче установить с ним ментальный контакт. Причина этому — природа вдохновения. Художник сразу выходит на дальнюю связь! — его импульсы легко пересекают космологический горизонт событий.

Лев Толстой писал о коммуникационной природе искусства. Он — прав. И эта правота имеет силу космического обобщения! Искусство оказалось лучшим связным между дальними мирами. Великие гении могут создавать ментальную волну с бесконечной длиной. Эта волка закодирована в лучших шедеврах человечества: и в фугах Баха, и в скульптурах Родена, и в картинах Врубеля. У скольких землян космическое сознание пробуждено «Поэмой экстаза» Скрябина? Рерихи любили эту музыку. Она несет в себе ментальные волны Беспредельности.

Скоро ли человечество начнет сознательно черпать из чаши космических накоплений? Рерихи мечтали об этом. Свои представления об организованности Космоса они связывали с его насыщенностью ментальными волнами. Есть только один приемник для них: Сердце. Вот почему Рерихи протестовали против бессердечности механической цивилизации. В Кулу была записана дивная книга «Сердце». Она открывает путь к богатствам космической мысли.

В мире действует великий диалектический принцип всеобщей связи. Наша Земля не изолирована от космоса навсегда — скорее можно говорить о ее временной отчужденности. Несмотря на загрязненность планетарной ауры, до землян все же доходят зовы дальнего космоса. Да и не всегда эта аура была столь непроницаемой.

Через сны и предчувствия приходит к нам информация о дальних мирах. Не был ли Чюрленис реалистом в самом точном смысле этого слова? — только натурой для него стали образы неведомых ноосфер . Кажущееся игрой фантазии может обернуться точным документом! — Рерихи верили: воображение художника имеет опору в ментальной информации космоса.

В обиходе у Рерихов было поэтическое понятие: «пространственные мысли». Не нужно его понимать буквально: речь идет о тончайших материальных волнах, переносящих информацию. Где рождаются эти волны? Во всех неисчислимых ноосферах космоса.

Мы говорим о взаимовлияниях земных культур. Но Рерихи смело ставят вопрос о возможности тонких межпланетных влияний. Было сказано в Кулу: «Сколько посылок несется в пространстве! Некоторые из них не составят ли основание новых планет?»

Каждый мир самобытен. И степень его индивидуальности ничуть не снижается тем, что на этот мир могут быть оказаны тонкие ментальные воздействия. Причем они вовсе не обязательно должны носить направленный характер! Ведь иногда случайно воспринятая мысль преображает всю нашу жизнь. Такое возможно и для целых миров, — о том говорит гималайская мудрость: «одна пространственная мысль может дать планете ценную науку».

Повторяю: бессознательное заимствование из космоса не лишает мир его творческой самобытности. Это легко понять через аналогию. Разве не влияла на Пушкина Эллада и Франция? Я уже не говорю о прямых учителях: Державине или Карамзине.

Ф.М. Достоевский в своей знаменитой речи показал всемирность пушкинской восприимчивости . Но разве мир Пушкина от этого стал менее индивидуальным?

Придет час,— и на Земле возникнет космическое искусствоведение. Вот этот образ египетской мифологии: он был транслирован из созвездия Овна. Вот эта нота в музыке Шенберга: она уловлена из глубин Волопаса. Вот эта пропорция Корбюзье: ее открыли на планетах Спики.

Надземное вплетается в земное! Рождается удивительный контрапункт, — в нем-то и сосредоточена подлинная красота. Кто знает, не встретим ли мы на мирах Альбирео отзвуков земного искусства? Прислушайтесь: это похоже на вариацию шопеновской темы. Присмотритесь: это напоминает волшебный рисунок Пикассо. Радостно отметить такие сходства. И радостно оценить небывалость искусства, взошедшего под светом двойной звезды Альбирео.

Есть такое понятие в филологии: мигрирующие сюжеты. Они проходят через фольклор разных народов. Быть может, подобная миграция происходит и в ментальном пространстве космоса? Тогда не исключено, что на нашей планете бытуют сказания, рожденные в ином мире. О, космический фольклор! Да насладимся в полной мере его волшебными богатствами.

А нет ли следов космических влияний в философских системах Земли? Иногда мыслитель создает странное учение, не имеющее аналогий в земном опыте. Он как бы порождает особый мир с присущими только ему законами. Назовем ли это фантазией и утопией? Или допустим такую возможность: здесь моделируется инопланетная реальность,— мыслитель узнал о ней через ментальное пространство. Он мог не сознавать этого, — но из смутного толчка кристаллизовался целостный мир.

Богатые возможности открывает ментальное соавторство. Моим сотрудником может быть человек из другой Вселенной,— для нашей соинтуиции откроются новые уровни бытия. Гармония совместных усилий! В ней мы обретем истинную радость и моральное удовлетворение. «Таков закон сотрудничества мыслей и пространства», — резюмируют Рерихи, О доверенных строителях Космоса они сказали так: «Искры пространственного сознания ведут с ними беседу, безмолвно зажигая мысли и отвечая на вопросы».

Да расширится круг этой беседы! — пусть поначалу его границы совпадут со всей земной Ойкуменой, а потом, соизмеримо с расширением человеческого сознания, обнимут всю Беспредельность.

Близится час космического диалога. Земля, с тобой уже говорит Ория! — услышь и поверь. Поверь всем сердцем. Прими всей душой участие другого мира.

Из Кулу ушла во Вселенную прекрасная мысль. Сколько миров радостно воспримут ее?

Мысль несет гармонию, ибо она безэнтропийна. Мысль зажигает созвездия. Мысль высветляет сердца.

Красота — в созидательном мышлении.

Мысль Рерихов с нами.

Источник: Линник Ю.В. В поисках Шамбалы. Петрозаводск: Карелия, 1992. — 576 с.