Главная / Литературная копилка / Путь, открытый сердцу. Поэзия Зинаиды Миркиной
ПУТЬ, ОТКРЫТЫЙ СЕРДЦУ.
Поэзия Зинаиды Миркиной (продолжение)
В поэзии религиозного созерцания тонет несовместимость религиозно-философских и богословских систем. В ней рождается чувство, что любая человеческая речь, подсказанная Богом, – только перевод с божьего на человеческий; и поэтический перевод лучше, чем логически правильный подстрочник, ближе к подлиннику, не доступному человеческому уму.
Я только переводчик. Знали 6 вы,
Как мало мне отпущено свободы, –
Как будто ждет лишенье головы
За каждую неточность перевода.
Когда бы смерить, сколько нужно мне
Немого неотрывного вниманья,
Чтобы понять, что зреет в тишине
И что звучит в глубинах мирозданья!
И сколько нужно тайного труда,
Чтоб в слово превратить касанье Духа.
И то, что молча говорит звезда,
Доступным сделать для чьего-то слуха.
Когда б вы догадались, сколько зла
Скрывается в одной фальшивой ноте, –
Вы бросили бы все свои дела
И стали б помогать моей работе.
(З. Миркина)
В поэзии Зинаиды Миркиной очевидны отказ от литературных условностей, расшаркиваний и даже определенная скандальность, граничащая с подлинным юродством, в них властвует видимая простота, незримая глубина, которой можно только причаститься. Подобный дар способен оценить только тот читатель, который обладает родственным ей духовным опытом. Перефразируя Баратынского, можно сказать, что ее читатель это одновременно и ее друг, причем не в переносном, а в прямом смысле этого слова, и друг на все времена. Она не создает некий образ поэта, вымышленный образ, которому обманутый читатель хотел бы набиться в друзья. Она именно такая, какой предстает в своих стихах, в прозе, в эссеистике, в публицистике. Блистательный лектор и чуткий собеседник, она ни разу и никому не дала усомниться в искренности своих слов.
-----------------------------------------------------------------------
«Мы хотим, чтобы не только физические глаза, а Душа научилась бы читать.
Потому что только она может прочесть Божье Слово.
Бог не говорит ни на одном из наших языков.
Он говорит светом, тишиной, высотой и глубиной, обнимающими нас».
(З. Миркина)
¤ ¤ ¤
Замолкни и остановись –
Движенье невозможно:
Здесь человеческая мысль
Столкнулась с мыслью Божьей.
Она сейчас нас поведёт
По водам, как по суше.
Она так властно ищет вход
В твою живую душу.
О, как послушна Ей скала
И этот купол синий !
Она созвездья создала
И создаёт поныне.
Её трепещущая нить
Незыблемее храма.
Так замолчи, чтобы впустить
Её в свой мозг упрямый.
О, тишины громовый зов
У горного подножья –
Пересеченье наших слов
Творящей мыслью Божьей.
¤ ¤ ¤
Сейчас укроюсь от простора
В утробу леса. Буду ждать...
О, я рожусь ещё не скоро –
Меня в утробе носит Мать.
Мне с каждым часом тише тише.
Во внутрь себя направлен взгляд.
Блаженно сплю, но ясно слышу,
О чём деревья говорят.
С великой Матерью своею
Душа во тьме лесной слилась.
Какое счастье чуять с Нею
Нерасторгаемую связь!
¤ ¤ ¤
Когда доходит до нуля
Весь шум и, может быть, все время,
Я слышу, как плывет земля
И в почве прорастает семя.
И, обнимая небосвод
Крылами неподвижной птицы,
Душа следит, как лес растет
И в недрах смерти жизнь творится.
Я осязаю ни–че–го.
И все. – Ни мало и ни много –
Очами сердца своего
Я молча созерцаю Бога.
¤ ¤ ¤
И я уже не знаю ничего.
Я – чистый лист, я – белая страница.
И только от Дыханья Твоего
Здесь может буква зыбкая явиться.
Да, Ты ее напишешь и сотрешь,
И это – высший строй, а не разруха,
Ведь есть всего одна на свете ложь:
Упорство буквы перед властью Духа.
¤ ¤ ¤
Вот что такое Божество –
Внутри рожденный свет...
Очнуться б там, где никого
Над нами больше нет.
В последней глуби бытия
Поблажек не дают.
Ты сам – свой высший судия,
Свой самый страшный суд.
¤ ¤ ¤
Дойти до самоустраненья
Вот так, чтоб сделалась слышна
Не боль твоя и не сомненье,
А только эта тишина.
И без усилия, без боя,
Как нежность в сердце, свет – в окне,
Так Бог проступит сам собою
Вот в этой полной тишине.
¤ ¤ ¤
Как многие в Тебя не верят!
Но это только до тех пор,
Покуда не раскрылись двери
Души, не хлынул внутрь простор –
Вся ширь и высь и глубь Вселенной.
И как валы разрушат мол,
Так опрокинутся все стены,
И – верь не верь, – но Ты вошел.
¤ ¤ ¤
И он придет – конец мытарств и странствий,
Конец всех искажений и разрух.
И развернется чистое пространство,
В котором веет жизнетворный Дух.
Нет, вовсе не разверзнутся могилы
– О пройденном, о прошлом – не молись!
Но Он дохнет с такою полной силой,
Что сдует смерть и будет только жизнь.
¤ ¤ ¤
Воскресает Бог, но если
Мы с Ним вместе не воскресли,
Он опять умрет за нас.
Боже мой, в который раз!
¤ ¤ ¤
Куда нацелен луч заката?
Огромным облаком объятый,
Мир полон тайною одной.
И как же мелки, как ничтожны
Все наши замыслы и сны! –
В одном огромном сердце Божьем
Мы все сейчас помещены.
И перечеркнуты границы.
Сейчас во всех один закат.
Осталось только пробудиться
И молча встретить Божий взгляд.
¤ ¤ ¤
Мне бы только не отстать от Бога,
Только б с Ним идти одной дорогой.
Только б чуять вечное движенье,
Тайно пересекшее мгновенье.
Только б не забыть о пилигримах –
Тех беззвучных, легких и незримых.
Шествующих через все границы...
Только бы от них не отделиться,
Оглянувшись и себя припомнив.
Не вскричать бы: «я!» «меня!» «За что мне?!»
¤ ¤ ¤
Что я видала в жизни?.. О, так много,
Что больше не бывает ничего.
Я доглядела этот мир до Бога –
До тайны тайн, до сущности его.
И не бывала никогда за краем
Лишь потому, что сколько ни смотри,
Одно увидишь: мир неисчерпаем
И Бог не за краями, а внутри.
¤ ¤ ¤
Просить о чем–то, посылать в пустоты
Небесные мольбы о злобе дня...
Но Бог есть Тот, кто больше всей заботы.
Он Тот, кто много более меня.
Разлившееся море благодати,
Растущий вал, что каждый миг – в пути...
Благодарю Тебя за то, Создатель,
Что я могу себя перерасти.
Творец на просьбы отвечать не может.
Он занят только творчеством своим.
Благодарю Тебя за то лишь, Боже,
Что Ты умом моим не измерим...
За этот натиск всемогущей воли,
За этот свет, вонзившийся во тьму.
Благодарю Тебя, Творец, за то лишь,
Что творчеству причастна Твоему.
¤ ¤ ¤
Господнее прикосновенье...
Кто ощутил его хоть раз,
Тот знает, что миров творенье
Не кончено и по сей час.
Тот знает, о, как твердо знает,
Что могут вспять пойти года,
Что тяжесть смертная земная,
Что смерь сама – не навсегда!
Что есть у всех границ граница,
Омоет берег смерти – жизнь.
И можно заново родиться...
Вот только, Господи, коснись!
¤ ¤ ¤
Ты дал мне все и больше дать не можешь.
Твой дар неизмерим. Ты дал мне жизнь.
И все–таки, молю Тебя, мой Боже –
Душа скорбит смертельно – Отзовись!
Скорбящей ли, ликующей Душою
Люблю Тебя. К Тебе – мой каждый стих.
Но, Отче, я устала быть большою.
Дай мне затихнуть на руках Твоих.
¤ ¤ ¤
О, беспредельность нашей боли
И полногласье бытия!
Как нам трудна святая воля,
Любовь жестокая Твоя.
Ты без краев, мы у порога.
Я не хочу, но Ты – велел...
Кто исчерпать способен Бога?
О–пре–де–лить – вместить в предел?!
Нет, верность Богу – это верность
Всем океанам и ветрам.
Как нам трудна Твоя безмерность,
И как она желанна нам!
¤ ¤ ¤
Мне надо вечно замирать и слушать,
Мне надо каждый день сходить на нет,
Чтобы пространство промывало душу
И сквозь нее мог пробиваться свет.
Мне в жизни только этого и надо –
Чтоб вечный свет мне душу исследил.
Вот только – чуткость слуха, ясность взгляда
И ликование бессчетных крыл.
¤ ¤ ¤
О, только лишь не оглянись
На боль, на гибнущую жизнь,
На то, что сердце нам дробя,
Нас тянет вниз. Не на себя
Гляди, а лишь туда, где
Бог Творящий пламень свой зажег.
В пылающую эту высь
Иди сквозь ад. Не оглянись!
¤ ¤ ¤
Великих мук да не отринет
Душа в своем земном пути!
Через бесплодную Пустыню
Мне надо медленно пройти.
Сквозь смерть идущая дорога.
Сквозь мрак, в который не проник
Луч ни один. Здесь нету Бога.
Кому же мне послать свой крик?!
Да, никому. Здесь все сгорело –
Край черных выжженных пустот.
Предел всему. Здесь – все пределы.
А Бог в пределах не живет.
Он – беспредельность. Божья воля
Порочный размыкает круг.
Она велит быть больше боли,
Перерасти пределы мук.
И надо тихо, шаг за шагом,
Идти по вязкому песку,
Напитанную ядом влагу
Вбирать по капле, по глотку,
Исчерпывая смерть... Смерть сгинет
Она в предел заключена.
Но прежде – перейди Пустыню
И чашу всю испей до дна.
¤ ¤ ¤
Нет, Ты не рядом – Ты проходишь сквозь.
О, эта поступь Бога во Вселенной! –
Вонзившаяся в плотность мира ось –
И смерть моя и жизнь одновременно.
Нет, Ты и не вблизи и не в дали,
Не на земле, но и не в небосводе.
Как пробивает семя пласт земли,
Так ты навылет сквозь меня проходишь,
Не останавливаясь не на миг.
Вся жизнь моя короткая, земная –
Восторг любви и тяжкой боли крик...
Ведь Ты проходишь, грудь мою сминая.
Да, плотность отвердевшую дробя,
Ты звездный путь свой сквозь пространства чертишь.
Я пропускаю Бога сквозь себя,
И это смерть и отрицанье смерти.
¤ ¤ ¤
Поэзия... О, где она гнездится?
В каких высотах свой возводит дом?
Слетая к нам мерцающей Жар–птицей
Или легчайшим золотым дождем?
А я слежу притихнувшей Данаей
Ее неслышный веющий полет,
И каждый миг от Духа зачинаю
И в глубине вынашиваю плод.
Встающая из облака и пены,
Светящаяся в непроглядной мгле,
Поэзия, о будь благословенна! –
Господень Вестник на немой Земле.
¤ ¤ ¤
Я ничего не делаю. Я жду.
О, этот час немого ожиданья,
Когда как будто трогаю звезду
И чую гул в далеком океане.
Когда я знаю: Дух нерасчленим –
Нам лишь во сне положены пределы –
И мирозданье чувствую своим
Расправленным неуязвимым телом.
Разноголосый шум земной затих.
Все неподвижно. Жду в безмолвьи строгом
Слияния с последним из живых
И этим самым – со всецелым Богом.
¤ ¤ ¤
Мы можем доглядеть до Бога
Мир этот, если вдруг поймем,
Что надо нам совсем немного,
Что все заключено в одном,
В одном зерне – простор Вселенной,
В одном мгновении – века.
Все то, что видим мы, священно,
И жизнь бездонно глубока.
И можно встретить лик иконный,
Почувствовав когда–нибудь,
Что каждая душа бездонна
И в каждой можно затонуть
Так, как в лесной зеленой гуще,
Как в море, – так в глазах без дна,
Где тихо проступает Сущий
И Суть как солнце зажжена.
¤ ¤ ¤
О, только бы не потревожить
Покой деревьев, веток тьму.
В них тихо веет вестник Божий,
Еще не видный никому.
О, только б не встревожить Душу,
В которой Бог от глаз укрыт.
Покуда мы гремим и рушим,
В безмолвьи полном Он – творит.
¤ ¤ ¤
Бог – это пауза. Бог – небо
Без очертаний. – Не предмет.
Он никогда на свете не был.
Но без Него бы этот свет
Не появился. Боже, Боже!..
Наплыв бездонной высоты,
Ты пальцем шевельнуть не можешь,
Но Всемогущий – только Ты.
И верьте вы или не верьте,
Бог вам не ведом, Бог – иной.
Бог – это пауза меж смертью
И жизнью ведомой, земной.
¤ ¤ ¤
Вглядеться в тот простор отверстый,
В котором всякий лик исчез.
Бог – это путь oт сердца к сердцу.
Сквозь всю немеренность небес.
Открытый всем и сокровенный,
Сквозь все миры и – напрямик...
Бог – это Путь, и все же – лик,
Но по ту сторону Вселенной.
Тот лик, в котором собралось
Все в бездну канувшее...
Кто же Мир этот проглядит насквозь,
Чтобы увидеть образ Божий?
¤ ¤ ¤
Молчание прервалось словом,
Хорошим словом, полным силы,
Но ждет душа моя такого,
Которое б не заглушило
Молчания – такого взгляда,
Который не закрыл бы неба.
Душе лишь только Бога надо,
Как телу – воздуха и хлеба.
¤ ¤ ¤
Что делать с теми, кто не может
Тебя любить? Скажи мне, Боже?
Что делать с теми, кто не смог
Небесный вынести ожог,
Рвануться в сей провал разверстый
В Твое распахнутое сердце?
Что делать с робкими? Вот с теми,
Кто топчется на берегу.
У вечности и тянут время
В порочном замкнутом кругу?
И жалуются и тревожат
Тебя... Что делать с ними, Боже?
Жалеть? Но кто из них узнал,
Что этих бед девятый вал,
Что этот всёсносящий вихрь
Когда–то начался от них?
И эта духота, в которой
Свернулись в точку все просторы,
Та духота, где изнемог
Сам Ты – раскрывший сердце Бог...
Ты всемогущий... Да, Ты можешь
И это вынести, мой Боже.
Но если бы на самом деле
Тебя хоть каплю пожалели
Те, кто еще не в состояньи
Любить Тебя, кто в ожиданьи
Живут и молют о спасеньи!..
О, если б не саможаленье,
А к Твоему страданью жалость
Проснулась в них, тогда б осталась
Еще надежда...
¤ ¤ ¤
– Так что ты делала?
– Смотрела в небо.
– И что ты там видала?
– Бога.
– Но Бога ведь нельзя увидеть.
– Нельзя, и все же я увидела.
– Тогда скажи, какой Он?
– Такой, как небо.
– Небо – это небо. А Бог какой?
– Такой, как небо, только много больше.
Есть в небе – небо и за небом – небо.
И так до головокружения, до бездны.
До собственного сердца, сердца в сердце,
До сердцевины всех сердец.
Там – Бог.
¤ ¤ ¤
Когда замолкли люди, Бог заговорил,
Но только лишь, когда замолкли люди.
И стало слышно вдруг прибытье сил
И все, что было, все, что есть и будет.
Глаза раскрой и всей душой вбирай
Сейчас все точно так же, как в начале.
И никуда не подевался рай –
Мы попросту его не замечали.
¤ ¤ ¤
Твое молчанье больше слов моих.
Твое молчанье больше всех событий.
Ты потому так бесконечно тих,
Что держишь все неведомые нити
В себе. И я перед Тобой стою,
Врастая внутрь таинственной картины,
В которой жизнь короткую мою
С Твоей безмерной вяжешь воедино.
¤ ¤ ¤
Не руками воздвигнут торжественный храм
Все связует незримая нить.
Ровно столько пространства отмеряно нам,
Сколько сердце способно вместить.
И закон мироздания точен и строг,
И как небо над ним – благодать:
Потому к нам приходит неведомый Бог,
Что Душа Его в силах принять
¤ ¤ ¤
I
Да, наш Творец – не плоть, а Дух,
Он нищ и наг, Он нем и глух.
Да, совершенно нищ и нем,
Но Он повелевает всем.
И чтобы стать душе, как Он,
Всесильной, – помни про закон
Живого Бога своего:
Дух не имеет ни–че–го,
Ничем не может обладать,
И только в этом благодать.
II
Ты суть всего. Ты все, что есть.
Так что ж ты можешь приобрестъ?
Центр мира у тебя в груди.
Лишь из себя не выходи.
Твое бессилье лишь в одном:
В твоем незнаньи о своем
Всесильи. Внутренняя власть –
В умении с собой совпасть,
В том совмещеньи, средоточьи,
Что перед нами вдруг воочью
Встает в горах в закатный час,
В одном луче, пронзившем нас.
¤ ¤ ¤
Мои заслуги? Их немного,
Их в самом деле очень мало:
Я только не мешала Богу
Творить. Надеюсь, – не мешала.
¤ ¤ ¤
I
Лишь только горный склон пологий,
Лишь только внутрь небес провалы,
Лишь только с Богом, только с Богом...
И мне все мало, мало, мало!..
Сплошной простор, лавина света
И – ни шумка вокруг, ни слова
И надо это, только это
И ничего вовек другого.
И кто поставил нам пределы?
И кто закрыл от сердца дали?
Когда другого захотелось,
Тогда мы Бога потеряли.
II
Бог – не другой. Твоя тревога,
Боязнь другого – святотатство,
Когда звучит: «Побойся Бога»,
То значит – некого бояться.
Бог не заковывает в цепи
И не разит мечом железным.
Страх Божий – это тайный трепет
Души пред собственною бездной.
¤ ¤ ¤
Святая чаша тишины –
Наполненное сердце Божье.
Вот что мы все хранить должны,
Вот перед чем склоняться с дрожью,
Боясь хоть чем–то потревожить
То сердце, что хранит нас всех.
О, Господи, как страшен грех!
И как же мы легко прощаем
Себя, все время распиная
Тебя.....
¤ ¤ ¤
Чтоб огонь преисподней
Потерял свою власть,
Надо в руки Господни
Несмышленышем впасть.
Ничего не понятно.
Ничего не могу.
Вся душа в неоплатном
Перед всеми долгу.
Все познание – всуе.
Все заслуги – к нулю.
Лишь любовь Твою чую.
И люблю... Как люблю!
¤ ¤ ¤
Кому пожаловаться? Что за сила
Твердит мне вечно о моей вине?
Не я себя, конечно, сотворила,
Но мой Создатель – поселен во мне.
Кому пожаловаться?.. Боже, Боже...
Боль выплачет глаза и горе съест.
Ты весь во мне. Я чувствую. И все же –
Легко сказать, да тяжко вынесть крест.
Легко сказать... Но погоди, – попробуй
Пройти за Ним весь путь за пядью пядь –
Взять на себя весь гнев стихий, всю злобу,
Всю ненависть людскую и – смолчать.
Нам сотни лет твердят о воскресеньи,
Но смысл его понять бы нам помог
Лишь тот, кто смолкнет так, как лес осенний,
Как мертвый камень, как бессмертный Бог.
¤ ¤ ¤
Как осторожно, еле слышно –
Почти что шепот, легкий звон –
К моей душе идет Всевышний.
Чем он мощней, тем тише Он.
Как осторожно! Еле–еле...
Как робок шаг – отсель досель...
Душа – ребенок в колыбели,
А Бог качает колыбель.
¤ ¤ ¤
I
Мы все когда–нибудь уйдем,
Свой смертный образ скинув,
Куда–то вдаль, за окоем
В разверстые глубины.
Мы будем больше не видны,
Мы станем неба тише.
И только житель глубины
Увидит и услышит.
И в этом ли, иль в том краю
Тот встретится со мною,
Кто душу ощутит мою
Своею глубиною.
Как две бесплотности слились
Не в силах рассказать я.
Но вновь зачнется в мире жизнь
От этого объятья.
II
Не смерть. Она нам не дана.
Она лишь прах разрушит.
Но есть такая глубина,
Где дышат только души.
Не светит ни одна звезда
В пространстве этой ночи,
Но тот, кто смог попасть туда,
Пока открыты очи,
Тот смог почувствовать, как мал
Весь этот мир бескрайний.
Он сердцем Бога увидал
И причастился тайне.
¤ ¤ ¤
I
На берегу иной Вселенной
На берегу пространств иных
Вот там, где, как о берег пена,
О грудь земную бьется стих.
Там, где душа как мир большая
И нету ни одной стены,
Там, где никто не нарушает
Жизнетворящей тишины,
Вот там, где никому не тесно,
И явно тайное родство...
Сюда я прихожу воскреснуть
После распятья своего.
II
Вот что такое жизнь иная –
Она не там, она – не тут.
В ней никого не распинают
И никого не предают.
И нет ни щелочки, ни лаза
Для злобы, – кровь не пролилась
Не прервалась еще ни разу
Земли с высоким небом связь.
Не прервалась, не ослабела, –
Все обняты одним кольцом. –
Связь сердца с каждой клеткой тела.
Творенья каждого – с Творцом.
¤ ¤ ¤
И неоткуда ждать пощады.
А может статься, и не надо.
А, может быть, настало время
Припомнить, что земное бремя
Под силу всем его несущим,
Что наше сердце – всемогуще
И надо лишь, как в небо – птице,
Внутрь сердца тихо погрузиться,
Не отвлекаясь ни на миг
От глубины, где бьет родник
Живого Духа... Как свободно!
Плыви, взлетай, куда угодно!
Но только очень узкий вход
В простор немеряный ведет.
¤ ¤ ¤
Жизнь – не стоячий пруд – поток,
Который нас сбивает с ног.
Лишь тот поймет, что значит «Бог»,
Кто ни на миг застыть не мог.
Чей дух, как вешняя вода,
Всегда в движении, всегда
Стремится сквозь покой и гладь,
И смерть способен обогнать.
Я говорю тебе «Добро»,
Ломающий мое ребро
Творец, – живой поток огня,
Огнем наполнивший меня.
¤ ¤ ¤
Ты пробегаешь мимо Бога,
А Он глядит в тебя в упор,
Как этот неподвижно строгий
С зарею слившийся собор.
Ты ждешь, что будет жизнь другая.
Ты ищешь то, чего здесь нет.
Ты мимо Бога пробегаешь.
А Он глядит тебе вослед.
¤ ¤ ¤
Жизнь! Жизнь! Не тьма и умиранье,
А свет и возрастанье сил
До полного стиранья грани
Меж тем, кто есть, и тем, кто был.
Жизнь полная до воскресенья,
До света сущего без тени,
До блеска ангельских воскрылий...
Что нужно мертвым от живых?
Жизнь! Жизнь! Им нужно, чтоб мы жили,
Но только полно – не без них.
¤ ¤ ¤
Гора подернута туманом,
И этот дым и синева –,
Как нежность древнего титана,
Как ласка стихнувшего льва.
А сердце... сердцу что–то снится...
– Когда утихнут боль и гнев,
Когда весь мир преобразится
И рядом с агнцем ляжет лев...
¤ ¤ ¤
А в час глубокий, в сумрак серый,
Когда клонился мир ко сну,
Над склоном гор взошла Венера
И поглядела в тишину.
Она так кротко поглядела,
Что стала тише гор гряда.
Была в тот час почти что белой,
Почти что призрачной вода.
И донеслось к нам: «в нашем крае,
Откуда льется этот свет,
Где никогда не умирают,
Где в самом деле боли нет,
Там друг для друга все открыты,
И все друг другу так нужны,
Как этой серебром облитой
Воде – вся мера тишины».
¤ ¤ ¤
Ни звука, ни черточки лишней.
Тревоги, тоски – никакой.
Какое большое затишье!
Какой совершенный покой!
Я перед распахнутой дверью
В Святая Святых. И за ней –
Какая бездонность доверья
К душе недостойной моей!..
¤ ¤ ¤
Как напряглась большая тишина!
Она сейчас как бы огромный парус,
Надутый ветром. Ведь морской простор
Так медленно раскидывает крылья,
И учит душу – своего птенца – Летать.
¤ ¤ ¤
Нет, тишина не наступает
Так просто враз. Так настает
Лишь смерть. А тишина растет
Как ствол и зреет, точно плод,
Затем, что тишина – живая.
Лишь только семя тишины
Внутрь брошено, – укол мгновенный, –
И сердце сделалось священным,
Как те сосуды, что полны
Грядущим. В нем сейчас росток
Незащищенный, как сам Бог.
Как хрупок он!.. Случайный звук
И – прерван рост... Но все вокруг
Затихло. Точно небосвод
Рассветный, как крыло зари,
Он появляется. Вот–вот
Совсем восполнится внутри
И в мир родится, и на нас
Огромный остановит глаз.
¤ ¤ ¤
Любовь всегда неведома – затем,
Что в каждый новый миг она живая.
И сколько ни написано поэм,
Но в каждом новом сердце открывает
Она свой детский, свой бездонный глаз,
Как будто видит мир наш в первый раз.
Любовь всегда неведома – затем,
Что глубже смерти, глубже, чем потери.
Они ее собою не измерят. –
Она жива, хоть может быть и нем
Тот, для кого она открыла око,
И смотрит так глубоко, так глубоко!..
Ей видно то, чего наш смертный глаз
Не выдержал – чуть вспыхнул и погас.
¤ ¤ ¤
Мы все еще Мессию ждем извне.
Мы от кого–то ждем себе спасенья.
Но кто помог придти сюда весне?
Кто дал раскрыться зелени весенней?
Нам все еще нужна благая весть.
Нам надо слышать о грядущем чуде.
Но Бог – не тот, кто будет, – Тот, Кто есть.
А если – нет, то не был и не будет.
А если нет, то нет ни здесь, ни там –
В провале неба, как в грудном провале.
Он все, что мог, до капли отдал нам.
И ждет теперь, чтоб мы Его спасали.
¤ ¤ ¤
Нет, не только ломоть хлеба, –
Преломить с тобою небо.
Разделить с тобою эту
Даль и боль живого света.
Как блаженны те, кто могут
Разделить друг с другом Бога.
¤ ¤ ¤
Дух, как деревья и вино:
Чем старше он, тем совершенней.
Прекрасной старости дано,
Взглянув сквозь смерть, как сквозь окно,
Так просто видеть воскресенье...
¤ ¤ ¤
А правота находится в конце
Пути, где больше места нет обиде,
В том, тайно проступающем лице,
В том Лике, что пока не виден,
Или не узнан.
Так, как по весне
Всю жизнь под снегом тающем найдете,
Так проступает Он на полотне
Земной, промытой небесами плоти.
¤ ¤ ¤
Узнать в коряге зверя или птицу,
И там, где перепуталась листва,
Вдруг распознать неведомые лица
И различить беззвучные слова.
Но погоди, торжествовать не надо –
Они опять растаяли во мгле.
Душа ведь также прячется от взгляда,
Как ящерка на треснувшем стволе.
И как звезда, что плещется в колодце
И кажется искринкой ледяной,
Она опять неслышимо смеется
И снова очутилась за спиной.
Опять наплыв лишенных смысла пятен,
Опять в глазах негаснущая грусть.
Язык души все так же непонятен,
Его никто не знает наизусть.
И только ты внезапной мыслью ранен,
Что не рвалась, а ускользнула нить,
Что смерти нет, а есть неузнаванье,
И что узнать и значит воскресить.
¤ ¤ ¤
Наш мир божественно прекрасен,
И завещал ему творец –
Нет, не свободу, а согласье
Всех линий, красок и сердец.
Какая, Господи, свобода?
Ведь за волною вслед волна,
Как раб, не знающий исхода,
Опять бежать обречена.
Какая есть на свете воля,
Когда морской ревущий вал,
Когда бескрайний ветер в поле
Не знает, кто его послал?
Но в совершенстве горных линий
Нам на немых скрижалях дан
Несокрушаемой твердыней
Божественно прекрасный план.
И каждый луч, что в тучах брезжит,
Излом горы, – как слом в судьбе,
Неотвратим и неизбежен
И неподвластен сам себе.
И надо нам искать вот эту
Неотвратимость, тот приказ,
Что был на свете раньше света,
Что был нам послан раньше нас.
Есть только лишь одна свобода
Для гор и вод и твари всей –
Закон незримой сверхприроды:
Согласье всех ее частей.
¤ ¤ ¤
Мы растем из небесного семени
Боже мой, мы растем так давно!..
Но чтоб слышать Течение Времени,
Быть вне времени сердце должно.
Быть вне места... – в сплошном океане я.
Звезды виснут среди «ничего».
Тайный Зодчий сего мироздания
Сам Никто, – не от мира сего.
В пустоте, во вселенской обширности
Он НЕ–мыслим и Не–исследим.
Мир стоит на Его неотмирности,
Дышит мир этот Богом своим.
Быть вне мира, вне рода и племени,
Вне страстей, вне судьбы, вне игры –
Только б слышать течение Времени,
Через грудь пропуская миры.
¤ ¤ ¤
I
Грех есть не множество любовей, а малость
Одной любви.
Грех – смертная любовь.
Когда любовь безгрешна, то она бессмертна.
II
И есть всего одна на свете тайна –
То чувство безграничности своей,
То чувство неизбежности бессмертья.
Которое ты можешь ощутить,
Как наказанье или ликованье.
Как ад и рай.
Есть то, что навсегда,
А не на время.
Ни земля, ни глина,
А Дух, в котором смерти нет как нет.
Как ни проси, тебе ее не будет.
Как ни мечтай – здесь места нет мечте.
Здесь – сущее
И ты в его пожаре.
И только лишь безгрешная любовь
Одна спасет тебя.
Ничто другое.
Ах, если б ты успел Ее узнать!..
¤ ¤ ¤
Я – царь без царства, Бог – без мирозданья.
Я – вестник, не донесший миру весть.
Я – тяжесть неподъемного страданья,
Я – легкость торжествующего «есмь».
Я есмь и нет. Я – безголосье муки,
Бессветность звезд. Я прорываюсь к вам
И созидаю все цвета и звуки.
Мне нужен мир, и я его создам.
Мне вы нужны. Мне нужно, чтоб вы были.
Но вас ведь нет, и только потому
Клубятся волны этой душной пыли
И вечный свет не пробивает тьму.
Нам не свершиться в мире друг без друга.
Пока мы врозь, все будет так, как встарь:
Земля идет по заданному кругу –
Тела без духа и без царства Царь.
¤ ¤ ¤
Здравствуй, душа моя, здравствуй, огромная
Ширь, усмиряющий страсти покой,
Свет, одолевший вес полчища темные,
Вал бесконечности – берег морской.
Здравствуй, блаженная даль серебристая,
Духа живого бессмертный родник,
Гладь неподвижная, зеркало чистое,
Отобразившее целостный лик!
¤ ¤ ¤
Когда душа взывает к Богу,
В простор распахнуто окно.
Нет цели – есть одна дорога
Или – и путь, и цель – одно.
Само великое взыванье
И есть тот сокровенный рост, –
Охваченное расстоянье
С земли до самых дальних звезд.
И, точно неба купол цельный,
Как моря грянувший прибой,
Вопрос с ответом нераздельны
И Дух един с самим собой.
¤ ¤ ¤
Есть выход внутрь. Но чтоб его найти,
Должны быть перекрыты все пути.
На всем – одна тяжелая печать,
И в пору задохнуться, закричать
Отчаяться – и, отказавшись вдруг
Ото всего, что рядом и вокруг,
Затихнуть, точно одинокий ствол,
Который все искомое нашел.
Ты должен, точно дерево, не мочь
Шагнуть от корня собственного прочь,
Не мочь отпасть от собственных ветвей
И быть могучим немощью своей.
¤ ¤ ¤
И я узнала, наконец,
Как создавал меня Творец.
Сперва взяла Его рука
Всего лишь только горсть песка
И к ней прибавила чуть–чуть
Простору, чтобы мочь вздохнуть,
И вскоре весь разлив небес
Вместился в грудь, и целый лес
И гул морской... И все же Он
Был недоволен и смущен...
И вот тогда в избытке сил
Всего себя мне в грудь вложил, –
Всю меру Божеской любви –
И мне сказал: Теперь – живи!
¤ ¤ ¤
Пока нас было в мире двое,
Мой Бог и я, – душа с судьбою
Боролась. У небытия
Жизнь отвоевывала я.
Пока нас двое в мире было,
Душа моя теряла силы
И вечно длилась круговерть –
То смерть, то жизнь; то жизнь, то смерть.
Но в миг, когда в одно слились,
Душа и Бог – есть только жизнь.
¤ ¤ ¤
А дерево рассказывает нам,
Что можно жить, укоренясь глубоко
В себе самом, и медленным потоком
Стремиться ввысь и растекаться там
Небесным сводом. И шуршит над ухом
Листва, что этот свод нам так знаком...
Ведь чаша неба – это море Духа,
Зачавшегося в сердце ручейком...
¤ ¤ ¤
I
Труд дерева – незримый труд души,
Труд незаметного произрастанья,
Соединенья, связывания ткани
В тяжелый узел... Полнота вниманья
И не гаданья, не ожиданья,
А только труд, свершаемый в тиши.
Все, что прошло, я собираю вновь
Сейчас и здесь. И это есть любовь,
И нет точней для Господа названья.
II
Любовь не жажда, не порыв, а труд,
Безостановочный, неутомимый,
Где ни мгновенья не проходит мимо,
Где нет пустых, рассеянных минут,
Где каждый миг мир новый создают
Из ничего. Да, все сейчас и снова,
И смертью смерть душа попрать готова.
¤ ¤ ¤
Ты не ответил ничего
На ропот сердца моего,
На бунт рассудка и всех сил
Смятение. – Ты просто был.
И лишь спросил, свой взгляд склоня:
– Ты в силах не любить Меня? –
Да, так спросил, склонив свой свет
Мне прямо в грудь. – Нет, Боже, нет!
Не в силах... – Ну, тогда молчи, –
Сказал Ты мне, собрав лучи
В один пучок. – Любовь моя,
Прости, что не смолкаю я.
Прости... Ведь ты заговоришь
Не раньше, чем наступит тишь
Внутри меня... О, как трудна
Для сердца эта тишина!..
¤ ¤ ¤
Сюда не доносятся стоны.
Здесь тишь и простор неизменны.
От наших забот отрешенный
Включается в мысли Вселенной.
И древний огонь мирозданья
Затем лишь еще не потушен,
Что дали обеты молчанья
Высокие, вещие души.
И кто–то следит неустанно
За внутренним тайным гореньем,
И ввысь воздымает осанну,
Как в пламя бросает поленья.
И кровью истекшее сердце
Ликует от мысли блаженной,
Что можно помочь миродержцу
Удерживать тяжесть Вселенной.
¤ ¤ ¤
Смысл всей жизни решается только в бою
Сил небесных с природой земною.
Чтоб отдать мне всю мощь и всю вечность свою,
Бог выходит сражаться со мною.
Нет, мой смертный покой Он не хочет беречь –
Жизнь без битвы подобна могиле...
Ты на битву зовешь, Ты приносишь мне меч,
Чтобы сила прибавилась к силе.
И бессильной моей не ответишь мольбе,
Тебе надобен доблестный воин.
А покой оставляешь Ты только себе,
Только в Боге дух будет спокоен.
¤ ¤ ¤
Не засыпай, мой дух, не засыпай,
Ведь смерть не дремлет, пустота не дремлет.
Как только сил своих увидишь край,
Уронишь небо и уронишь землю.
Не спи, мой дух, тебе нельзя заснуть.
Как только остановится усилье,
На небе покачнется Млечный путь,
И горный кряж свои опустит крылья.
Ты – сам себя пьянящее вино.
Ты пишешь сам в себе свои законы.
Не спи, мой дух, ведь смерть и сон – одно.
Бессмертен ты, покуда ты бессонный.
¤ ¤ ¤
Быть Космосом... Ведь это значит
Хранить скрижаль Вселенских норм,
Нося в себе такую качку,
Такой выдерживая шторм!..
Великий хаос в сердце послан,
И в нем захлебываюсь я.
Но я – не хаос, я есмь Космос.
Я – строй и мера бытия.
¤ ¤ ¤
I
Творец лишь только тем творец,
Что он способен двигать скалы,
Не ведая, что есть конец
И начиная все сначала.
Он говорит: да будет свет!
И раздвигает тьму рукою,
И для него препятствий нет,
Как волна моря нет покоя.
О ветер, вторгшийся в сердца,
Чтобы смерть саму убить мгновенно!
Великий непокой Творца –
Основа и покой Вселенной.
II
Вера в творца, а не вера в творенье.
Вера не в камень, а только в движенье.
Вера в творящую тайную силу,
Что перед сердцем все двери раскрыла.
Образ Творца – наша полная мера.
Вера есть творчество. Творчество – вера.
¤ ¤ ¤
Путь Духа – накопленье света.
По капле скапливать... и вдруг
Внутри небес и в сердце где–то
Бутон невидимый набух.
Таинственное набуханье...
Все сердце как весенний сад.
И – ликованье, ликованье! –
Живого духа аромат!
Перенасыщенность мгновенья –
И – что с тобой, душа моя? –
Бутон раскрылся. Озаренье.
Преображенье бытия!
¤ ¤ ¤
Нищета моя великая! –
Пуст простор. –
У меня с моим Владыкою
Кончен спор.
Сердца нищего, порожнего
Торжество;
Ничего нет, кроме Божьего.
Все – Его.
¤ ¤ ¤
Мир есть любовь. Но только в тишине,
Когда склонилось небо к изголовью,
Становится бесспорно ясно мне,
Что мир – любовь, и создан лишь любовью.
И, умываясь в собственной крови,
Я вновь и вновь спрошу, глотая слезы;
Какой еще нам надобно любви,
Когда зажглись осенние березы?
Когда прозрачный лес, как сердце, тих,
Кто спрашивать с творца Вселенной станет?
Каких нам надо доводов? Каких
Еще для Бога надо оправданий?
Он весь в груди. И если вновь и вновь
В нас пишется божественное Слово,
И если ясно нам, что Бог – Любовь,
То мы на жертву новую готовы.
¤ ¤ ¤
«Быть знаменитым некрасиво».
И что за зелье в славе скрыто?
Душа навеки сиротлива
И никогда не знаменита.
Душа, блуждая на свободе,
Все внешние приметы стерла. –
Она из имени выходит,
Как песня звонкая из горла.
Как долгий, тихий звук из флейты,
Тот, что кончается на звездах.
И Бог его не спросит: чей ты?
А внутрь Себя вдохнет, как воздух.
И потеряется граница
Между своими и чужими.
Дух нам дается, чтоб напиться
И, как бокал, отбросить имя.
¤ ¤ ¤
Свободен в мире только тот,
Кто неизменно
Себя на волю отдает
Творцу Вселенной.
Кто сердце настежь растворил,
Раздвинул своды –
Да обретет Податель сил
Во мне – свободу!
В далеком небе – след зари
Нежнее пуха. –
Да будет вольно там, внутри
Святому Духу!
Да будет Он парить в тиши,
Как звезды в сини,
И на все стороны души
Крыла раскинет.
¤ ¤ ¤
Назначение души – видеть дальнюю даль.
Ей к созвездьям прислушаться надо.
И должна быть прозрачной земная печаль
И сквозною – горячая радость.
Сквозь миры протянулась тончайшая нить,
И дрожит серебрящийся воздух.
И безгрешен лишь тот, кто сумел не закрыть
Еле видные дальние звезды.
¤ ¤ ¤
Ну что же, раз пришло, то заходи –
Огромное, Косматое, Лихое....
Мне надо уместить тебя в груди
Со всем твоим звериным, диким воем,
Чудовищное горе... Время игр
Давно прошло. Померкли небылицы. –
В мой дом ворвался разъяренный тигр.
И с этим тигром я должна ужиться.
Выталкивать нельзя, иначе съест
И ближнего, и дальнего соседа, –
Всех, кто беспечно лепится окрест
И ничего о нем не хочет ведать.
Не вытолкнуть, но и не продохнуть.
О, если бы судьба сняла излишки!
Что значит: все вмещающая грудь,
Придется мне узнать не понаслышке.
¤ ¤ ¤
Покайся, бедный дух, покайся
За страх и опусканье крыл,
За то, что тяжесть жизни райской
На легкость смертную сменил.
За то, что огненную славу
Отдал за этот тусклый час,
И предпочел Христу Варраву
В который раз!.. В который раз
Ты – вечный – отступился робко
От начертаний Божества,
За чечевичную похлебку
Отдав сыновние права.
А Бог... Он был от нас так близко!..
Но выбор дан всего один;
Низины выбирает низкий,
А Бога – только Божий Сын.
И остается покаянье –
То болевое торжество,
Когда припавши к одеянью,
Касаюсь Бога моего.
¤ ¤ ¤
Я творю Красоту, потому что она
Этот мир возвести к горним высям должна.
Так, как Тот, кто разлили в поднебесье зарю,
Светом внутренним свет этот зримый творю.
Как сухие дрова в ароматном костре,
Так сгорает все зло в бесконечной заре.
И когда сквозь все небо заря разлита,
Красота есть любовь, а Любовь – Красота.
В судный час, когда пламя в нас смотрит в упор,
Не мешайте душе восходить на костер,
И бросаться в огонь, и срываться туда,
Где слезинкою Божьей повисла звезда,
Где наш стихший Отец омывает в слезах
Нас с тобой, отмывая от вечности – прах.
¤ ¤ ¤
Здесь, у воды и вознесенных скал,
Я поняла закон творящей силы;
Ее есть столько, сколько ты собрал,
И Духа столько, сколько грудь вместила.
Мне говорил пустынный небосвод
И пустоту прорезавшая птица,
Что силу нам никто не подает, –
Одна любовь дается без границы.
¤ ¤ ¤
Жить в небе трудно. Свод велик.
И ни сторон, ни перепутий.
Нельзя отвлечься ни на миг
От собственной великой Сути.
¤ ¤ ¤
А может, Безграничный – это тот,
Кто не нарушит пресвятой границы,
Кто за рубеж себя не перейдет
И вечно внутрь по кругу возвратится.
Тот, кто не прошибает стену лбом,
Не сносит все Господние преграды,
А обживает свой предвечный дом
И знает, что за Дверь ему не надо.
¤ ¤ ¤
Вся безграничность, как граница,
Сверкает на земном пути.
Нам до нее нельзя дойти.
Мы можем лишь остановиться,
Чтобы соединиться с ней,
Вдруг выскользнув из круга дней.
¤ ¤ ¤
Когда мне скажет мой Господь: «Умри!»
Как хорошо бы, с Ним совсем не споря,
Сомкнуть глаза и ощутить внутри
Великое таинственное море.
Уже не надо ни ушей, ни глаз –
Душа полна неведомою силой
И ясно чувствует в свой высший час,
Что Вечность здесь. – Она ее скопила.
Источник: https://www.stihi.ru/avtor/nadezdad