Главная / Литературная копилка / Путь, открытый сердцу. Поэзия Зинаиды Миркиной
ПУТЬ, ОТКРЫТЫЙ СЕРДЦУ.
Поэзия Зинаиды Миркиной (продолжение)
Да, стихам Миркиной не нужны ни вероучения, ни храм, ни даже молитва. Важнее всего для нее «благоговейное отношение к жизни, внимание к тишине, в которой жизнь творится, истинное внимание к живому, к сердцу человека и самой земли». Это и есть ее религия; и, по Миркиной, если мы находимся в храме, единение с Богом заставляет нас забыть о стенах, нас обступающих:
Когда не замечаем сами
Себя в огромном гулком храме,
Как зачарованные дети, —
Нам Бог становится заметен.
И все-таки какая же вера — без молитвы? Почитаемый Миркиной арабо-американский писатель, поэт, философ и художник ХХ века Джебран Халиль Джебран о молитве высказался замечательно: «Когда вы молитесь, то возноситесь ввысь, чтобы встретиться в воздухе с теми, кто молится в этот час, и с кем, кроме как в молитве, вы, может быть, никогда не встретитесь. Так что пусть ваше посещение этого невидимого храма приносит вам лишь экстаз и ощущение сладостного общения». Джебран говорит о «невидимом храме», и этот «невидимый храм», пожалуй, Зинаиде Миркиной очень понятен, органичен для ее внутреннего мира. Душа и сердце, природа и тишина — вот невидимый, нерукотворный храм.
Молитва — это тишина.
Молитва — это ясность взгляда.
Молитва — это ни одна
Мысль больше не нарушит лада.
¤ ¤ ¤
Что это значит, встретить Бога?
Да нет, не за земным порогом,
А прямо здесь, на этом свете
Его необходимо встретить.
Виденье? Нет, оставь надежду
Увидеть лик. Он где-то между
Всех лиц. Меж мною и тобой,
Меж этой далью голубой
И всем, чему отмерен срок.
Он между слов. Он между строк.
Его не может видеть глаз.
Он То, что связывает нас.
И если с Ним не будет встречи,
То и дышать нам будет нечем.
¤ ¤ ¤
Моя молитва ни о чём,
Моя молитва о Тебе.
Мольба о Господе моём,
Внимающем моей мольбе.
Любовь растёт за мигом миг
И подымается, как вал.
Я, глядя в твой Любимый лик,
Молюсь, чтоб мир Тебя узнал.
¤ ¤ ¤
Молиться надо на горе,
Молиться надо в Божьем храме,
На затихающей заре,
Когда весь свет склонён над нами.
Молиться надо у сосны,
К вершине голову закинув,
В часы глубокой тишины,
Собравши душу воедино.
Гора иль море, лес иль храм –
Там, где просторнее, где тише…
Молиться надо только там,
Где сердце может Бога слышать.
¤ ¤ ¤
Благодарю Тебя, Господь,
За то, что Ты есть Ты,
Что притяженья высоты
Душе не побороть.
За то, что льётся благодать
Так незаметно в нас,
За то, что нам не исчерпать
Незримых сил запас.
За неизменный их прибой
Из сердца бытия,
За единение с Тобой,
Любовь и боль моя.
¤ ¤ ¤
Простору, Боже, только лишь простору!
Чтоб меж тобой и мною – ничего,
Чтоб дух нашёл в себе самом опору
И бездну ощутил как торжество.
Лишь только тот достиг своей вершины,
Кто ощутил, что не нужна броня,
Что нет над Духом Божьим господина,
А этот Дух – во глубине меня.
¤ ¤ ¤
Что делаю? Да ничего.
Впиваю Бога моего.
Пью этот световой настой,
Вдыхаю сердцем Дух святой.
О, если б я сказать сумела,
Что в мире нет важнее дела,
Чем это! Если б я смогла
Сказать, как мелки все дела
Без этого! Все наши битвы
Без этой истинной молитвы
Проиграны, хоть гром побед
Сопровождал их сотни лет.
Что делаю? О, Боже мой,
Учусь Твоей любви немой –
Учусь Тебе. О, научи,
Чтобы из глаз текли лучи,
Чтобы из слов струился свет,
Заливший весь позор побед.
¤ ¤ ¤
Нужней всего – пусть те поймут, кто могут,
Кому на тишину хватило сил, –
Весь долгий день общаться только с Богом,
И чтобы нас никто не перебил.
Никто, никто… Ты хочешь нам поведать
Про то, как болью изошла душа?
Ну, что ж, включись в беззвучную беседу,
Но только ничего не нарушай.
Сосна шумит весь день со мною рядом,
Высокий ствол уходит в небосвод…
Сосна умна. Её учить не надо,
Она нас никогда не перебьёт.
Весь долгий день общаться только с Богом –
Ведь Он душе, как небеса открыт.
Бог говорит так бесконечно много!..
Бог всё, что нужно, сердцу говорит…
¤ ¤ ¤
На небе тихо. Господи, как тихо!
На небесах – немереный простор.
Всё небо есть сплошной великий выход
Из наших вечных тупиков и нор.
Куда бы мы ни забредали, где бы
Ни находились – сбросим свой багаж,
Расправимся и взглянем прямо в небо,
Чтоб прошептать неслышно: «Отче наш…»
¤ ¤ ¤
О, если б вся душа припала
К Творцу, как тела тяжкий пласт
К земле! Он всё начнёт сначала,
Он заново тебя создаст.
Но только если ты покинул
Всё для Него. И не на срок –
Навек. Оглядки – ни единой,
Сомненья – ни на волосок.
Потеряны и счёт и мера.
Совсем замолкли плоть и кровь:
Ты весь – одна сплошная вера,
Неодолимая любовь.
¤ ¤ ¤
Господь нас лечит тишиной
Огромною, всецелой.
Так вот, что значит мир иной,
Утративший пределы,
Когда придёт большая тишь,
Всё половодье тиши,
И ты, как небо, замолчишь,
То Бог тебя услышит.
Да, Он внимать тебе готов,
Он день и ночь внимает,
Ему совсем не надо слов –
Нужна душа немая.
Он только ей и даст ответ…
Так подогни колени,
Поняв, что большей силы нет,
Чем полнота смиренья.
¤ ¤ ¤
А времени мало. Как времени мало!
Всю жизнь свою надо прожить мне сначала.
Мне надо прожить её вместе с сосною,
Что тихо шуршит в высоте надо мною.
А время подходит к незримой границе,
И мне не хватает его, чтоб смириться.
Да, мне не хватает последних мгновений,
Чтоб выйти душе к Океану смиренья.
А в том Океане, а в том Океане,
Там всё, что не нужно, растает в тумане.
Там Духу свободно, как ветру средь поля,
Там только творящая Божия воля.
¤ ¤ ¤
Моё призванье, о, моё призванье!
Я призвана вселенской тишиной.
Я призвана земных пространств молчаньем
И каждой елью, каждою сосной.
Я призвана великим и суровым
Безмолвьем неба и надгробных плит
Услышать то единственное Слово,
Которое за всех заговорит.
Не за себя – за всех. Призыв могучий
Сбил с ног меня: Остановись! Внемли!
И различи небесное созвучье
Над всей разноголосицей Земли!
¤ ¤ ¤
Я повторяюсь точно так,
Как дождь, как волны океана,
Как свет проходит через мрак:
Не раз, не два, а постоянно.
Я повторяюсь, так, как вдох –
Не дай Господь не повториться, –
Как в нас Себя вдыхает Бог,
Так, как крылами машет птица,
Как раскрывается простор
Вновь с каждым утром неизменно.
Жизнь есть ритмический повтор,
Отдавшийся по всей Вселенной!
¤ ¤ ¤
Здесь очень тихо. Ничего
Нет лишнего. И торжество
Волной беззвучной разливалось.
И постепенно оказалось,
Что точка сердца – это малость,
Глазок звезды среди пустот –
Имеет в бесконечность вход.
Крепка Господняя держава,
Когда нет лишнего. Лукавый
Исчез. Здесь невозможен тот,
Кто вечность у Тебя крадёт.
¤ ¤ ¤
Что такое вдохновенье?
Это Божие внедренье
Самого Себя внутрь нас.
Это – сметены границы:
Кто б ты ни был, где б ты ни был,
Над тобой раскрылось небо,
И душе твоей раскрыться
Дан немедленный приказ.
¤ ¤ ¤
Как из стенок тюрьмы на свободу,
Так меня – из границ на простор.
Как дельфина в родимые воды,
Как дрозда в нескончаемый бор…
Души влиться в пределы не могут.
Наши о–пре–де–ленья – уму,
А душа устремляется к Богу,
Ни к какому – на всех одному.
Ни к какому: не тот и не этот,
Грозно тяжек и лёгок, как пух, –
К разрастанью крылатого света,
К Безымянности с именем Дух.
Всех одарит Собой, всех обнимет –
Крылья Духа не знают краёв.
Да святится и светится Имя,
Безымянное имя Твоё.
¤ ¤ ¤
Небес великих пустота
На самом деле не пуста.
Пустынь великих тишина
Созвучьями населена;
И только их не потревожив,
Душа расслышит шёпот Божий…
Вглядитесь в сокровенный Лик
И – не читайте больше книг.
¤ ¤ ¤
Бог вдунул внутрь меня простор
И целое мгновение
Глядел в глаза мои в упор,
И – длилось вдохновение.
Бог вдунул небо внутрь меня
На миг один – и, Боже,
Ты вспышкой белого огня
Страх бездны уничтожил…
¤ ¤ ¤
Творец воистину один,
Как неба полотно.
Мы все творим, но Божий Сын
С Отцом своим – одно.
Совсем беззвучен мир иной,
Сокрывшийся внутри.
Сравняйся с Богом тишиной –
И лишь тогда твори.
Когда ты Богом просквожён
И виден свет глубин,
Творишь уже не ты, а Он –
Один, опять Один…
¤ ¤ ¤
Мы зачаты в вечном океане,
Во всецелой мировой тиши.
Истинное счастье – нарастанье,
Разрастанье собственной души.
За мгновеньем новое мгновенье
Чередой неисчислимых дней –
До того, что было до рожденья,
До немой всецелости своей…
¤ ¤ ¤
Так приближается Всевышний.
О, нет, не окончанье дня,
Не предзакатное затишье –
Господь мой входит внутрь меня.
Бездонный, бесконечный вечер,
Внутрь сердца заходящий свет.
Смысл жизни только в этой Встрече.
Другого смысла в жизни нет.
¤ ¤ ¤
Какой громадный мир – и как же я мала!
О, до чего мала, но, Боже, как я рада,
Что всю меня собой укрыла, обняла,
Что с сердцем говорит пустынная громада!
Молчанием своим мой крик останови!
Я знаю: у меня есть мера и граница.
Но так велик сей мир, что в нём самой любви,
Да, всей моей любви возможно уместиться.
Какой громадный мир! И я отдам всю кровь,
Пройду сквозь квадрильон и больше квадрильона,
Чтоб вновь и вновь понять, как велика любовь
И как велик сей мир, любовью сотворённый.
¤ ¤ ¤
Вы грезите о чудесах,
А я тоскую о Христе.
О той изгнавшей всякий страх
Неимоверной высоте,
С которой синяя звезда,
Державшаяся ни на чём,
Взглянула медленно сюда –
И тихо постучалась в дом.
И, не теряя высоты
Своей ни на единый миг,
Земные обрела черты,
В горящий превратившись Лик.
И мне не надо ничего,
Лишь приклонись к одной мольбе:
Войди внутрь сердца моего,
Тоскующего о Тебе.
Не знает мир, откуда свет,
Но жив одним Твоим лучом.
И я пойду Тебе вослед,
Чтобы держаться ни на чём.
¤ ¤ ¤
Сущность жизни молчалива,
Не гремит Первооснова.
Еле слышный плеск залива –
Вот и всё Господне слово.
Сущность жизни бессловесна,
Целокупна, бестревожна.
Полный разворот небесный –
Так сказалось слово Божье.
Тише вод и неба тише
Звук архангельского рога.
Сердце молкнет, сердце слышит,
Сердце знает голос Бога.
¤ ¤ ¤
О, только б этой голубой
Священной глади не нарушить!
Мой Боже, только лишь Тобой
Способна я заполнить душу.
Всё влитое в пределы – ложь.
Но кто же Твой предел очертит?
Ведь Ты растёшь, растёшь, растёшь,
И этот рост есть жизнь без смерти.
¤ ¤ ¤
Жизнь нам всем пределы чертит,
Но безмерна Божья сила.
Смерть? Но что тебе до смерти,
Если грудь весь мир вместила?
Если не земною глиной –
Светом был твой дух нагружен.
Свет, вместившийся в глубины,
Вытесняет тьму наружу.
В глубине твоей безгрешной
Снят вопрос – одни ответы.
Что тебе до тьмы кромешной –
Ты вошёл в источник света!
¤ ¤ ¤
В какой глубокой тишине
Творец мой действует во мне!
Замри, душа, не шелохнись!
Какая мощь! Какая жизнь!
Сто тысяч дней, а, может, лет
Есть только Путь, а цели нет.
О, этот бесконечный Путь,
Которым Бог мой входит в грудь!
Затихнуть, как морская гладь,
Чтобы Ему не помешать!
Замри, душа, не шелохнись.
О, Господи, какая жизнь!
¤ ¤ ¤
Не пропускайте час молитвы!
Не пропускайте час, когда
Царит недвижная вода
И правят медленные ритмы.
Как будто мир смежает веки,
Вовнутрь глаза его глядят
И о всесильном человеке
Безмолвно говорит закат.
О нашем тайном, сокровенном,
Живущем в самой глубине,
В центральной точке всей Вселенной
И очень глубоко – во мне.
И начинается великий,
Непрерываемый рассказ
О том, что в мире нет Владыки,
Кроме Того, который в нас.
В часы зари золотокрылой,
Немой, молитвенной зари,
Стянулись внутрь все наши силы
И мощь восходит изнутри.
¤ ¤ ¤
То тучи, то солнце над ширью великой,
И волны бегут к кораблю...
Я знаю, как грозен земной наш владыка,
Но ведь не его я люблю.
Он может наслать нам любые несчастья,
Развеять надежды, как дым.
Он властен над миром, но он ведь не властен
Над духом, над сердцем моим.
Я только Твоя, мой незыблемый Боже,
Твоя, мой безмолвный простор!
Я знаю – князь мира, что хочет, то сможет,
А Ты не вступаешь с ним в спор.
Любовь с сатанинскою силой не спорит.
Безумному не прекословь!
Но если исчезнет всё небо, все море,
Останется целой Любовь.
Да, если исчезнут все формы, все вещи,
Сойдет все живое на нет,
Любовь уцелеет и дух затрепещет,
И снова затеплится свет.
Да, снова раздастся: «Да будет!» И – буду!
И снова расколется мрак...
Откуда я знаю? Не знаю – откуда,
Но только я знаю, что так!
То тучи, то солнце над ширью великой,
И волны бегут к кораблю.
Землею не правит небесный Владыка,
Но только Его я люблю.
¤ ¤ ¤
I
Три ангела, склонённые над чашей.
Три ангела, в которых – ничего
От наших страхов, суетности нашей
Безмолвно в каждом дышит Божество,
Одно на всех. Единое в трёх лицах.
Бог неделим, как неба вышина.
И надо лишь над чашей наклониться
И за Него испить её до дна.
II
Земная чаша, чаша всех страданий
Посильна сердцу только лишь тогда,
Когда мы пьём за цельность мирозданья,
За то, чтоб в небе каждая звезда,
За то, чтоб каждая былинка в поле
Остались неизменно на своём
Законном месте. За Господню волю,
За Бога, нас созиждущего, пьём.
¤ ¤ ¤
О нет, не просто красота.
Она – открытье, откровенье
О вечности и воскресенье.
Иначе всё, что есть, – тщета,
Надгробий наших украшенье.
Но красота – благая весть
О том, что смысл у мира есть,
Что в нас есть Божье отраженье.
¤ ¤ ¤
И подступил ко мне покой,
И подступила высота.
И вспомнился простор морской
И контур горного хребта.
И сердце замирало, зная,
Что всё, что нас страшит, – обман.
Есть в мире души – Гималаи,
Душа – Эльбрус, душа – Монблан.
О, неподвижные громады!
Они глядят на нас в упор.
Какая мощь и ясность взгляда!
Какой открылся мне простор!
Никто ни с кем уже не в споре.
Сужденья подошли к черте.
Вся истина – в сплошном просторе,
В бесспорной этой высоте.
¤ ¤ ¤
Пророк выходит против рока.
Не вдаль, а внутрь глядит пророк.
И внутренний великий рокот –
Как океанский вал широк.
Пророк провидит пламя в глине
Священное. Сгоришь, – не тронь!
Вокруг него – всегда пустыня.
Внутри него – всегда огонь.
И болью всей земли нагружен,
Он прорицает: внутрь смотри!
Жизнь в глубине, а смерть – снаружи.
Рок – вне тебя, а Бог – внутри!
И этим внутренним напором
Он заставляет стихнуть гром
И сам сдвигает с места горы,
Остановясь в себе самом.
¤ ¤ ¤
I
Мои догадки о Тебе,
Мои внезапные прозренья,
Они даются не в борьбе,
А в полноте успокоенья.
Есть миг, когда уже во мне
Ни слов, ни знанья – тишь такая!
И в этой полной тишине
Ты мысль мою пересекаешь.
II
Пересеки меня, пересеки,
Раздавшийся внезапно голос птичий…
И всем земным законам вопреки
Бессмертный Дух меня к Себе покличет.
Так вот откуда этот сноп огня!
Один лишь зов, один лишь оклик быстрый –
И Дух Творящий высек из меня
Вот эти разлетевшиеся искры.
¤ ¤ ¤
Лишь песня нам доносит Божью весть,
Лишь песня обнимает весь простор,
И только лишь поэзия и есть
С непостижимым тайный разговор.
Она – в песках скользящая вода,
Во мраке чёрном – световая нить…
И без неё никто и никогда
Не сможет с Духом жизни говорить.
¤ ¤ ¤
Когда на душу сходит благодать,
Есть повеленье это передать.
Есть повеленье, чтоб кому-нибудь
Она ещё заполонила грудь.
Есть повеленье (кто его даёт?)
Раскрыть над этим миром небосвод.
Раскрыть всю душу насквозь, на просвет
И показать, что стен у Бога нет,
Что Он не хочет спрятать ничего
От сердца моего и твоего.
¤ ¤ ¤
Ах, зачем мы все не вместе?
Почему Господни вести
Не до всех сердец доходят?
Столько шири в небосводе!
Столько места в сердце Божьем:
Все в него вместиться можем.
¤ ¤ ¤
Я пропаду, чтоб снова возродиться, –
Нырну в поток немого бытия.
Я буду елью, яблонею, птицей.
Я буду всем и всюду буду я.
Но для тебя я буду только тенью,
Покуда жизнь имеет вес и срок,
Пока ты не почувствуешь Движенье,
Покуда сам ты не войдёшь в Поток…
¤ ¤ ¤
Имеющий глаза да видит!
Да слышит, если уши есть!
Наперекор земной обиде
Сквозь смерть пробившаяся весть!
Сквозь боль взошедшая осанна –
Ещё страданья так свежи…
Ещё в груди зияет рана.
Не веришь? Так персты вложи…
¤ ¤ ¤
А горы внемлют только Богу
И больше никому на свете.
И так не мало и не много,
А тысячу тысячелетий.
И потому–то, потому–то
Всё происходит очень точно:
Восходит солнце каждым утром,
Мерцают звёзды каждой ночью.
И мы горящими очами
Вбираем внутрь заката пламя.
А Бог наш нам не отвечает,
Наш Бог беседует с горами…
¤ ¤ ¤
Моя душа не знает края.
Быть может, только Гималаям,
Взглянувшим миру за края,
И впрямь нужна душа моя.
И я беззвучно отвечаю
Далёким этим Гималаям
И гулу океанских вод.
Мольбами мира Бог нагружен.
Но если впрямь нам будет нужен
Весь Бог, Он в тот же час придёт.
¤ ¤ ¤
Есть в сердце внутреннее знанье,
Что нет у жизни окончанья.
Нам снится мера, снится срок,
А Дух бескраен и высок.
Не знаю, кончусь или нет,
Но ныне – бесконечный свет.
И погружение в него
Есть смысл смысла моего.
¤ ¤ ¤
И уцелеет мирозданье,
И станет юною земля,
Когда мой уровень молчанья
Дойдёт до полного нуля.
Когда мой Бог покой обрящет
В глубинах сердца моего.
И снова сможет Дух Творящий
Всё воссоздать из ничего.
¤ ¤ ¤
Тишина в тишине, глубина в глубине,
И всё менее, менее плоти…
Там, где тают миры, там, у мира на дне,
Вы в дыхание Божье войдёте.
И за вдохом и выдохом, Богу вослед,
В пустоте, в мировом океане –
Лишь шаги по скользящей воде. Тверди нет,
Плоти нет. Есть Господне дыханье.
¤ ¤ ¤
Время нужно только для того,
Чтоб успело смолкнуть естество.
Может, жизнь нам для того дана,
Чтобы разрасталась тишина,
Чтобы час за часом, не спеша
Целом небом напилась душа
И земная отзвучала б ложь.
Что потом? Замолкни – и поймёшь…
¤ ¤ ¤
Рассветный простор заоконный
Всё чище – видней и видней.
Всё небо – большая икона,
И я замерла перед ней.
Всё трепетней, всё золотистей
Прямой нескончаемый путь.
О, только лишь сердце очисти
Для неба, входящего в грудь.
Я знаю, сдвигаются горы
Легчайшим дыханьем Творца.
О, только бы больше простора –
И силе не будет конца.
¤ ¤ ¤
Благодарю Тебя, благодарю
За новый день, за новую зарю,
За то, что лес опять весной запах,
За слёзы на ветвях и на глазах.
За тот насыщенный зелёный цвет,
Которому до смерти дела нет.
За этот вечный океан любви,
Разлившийся в пространстве и в крови.
За утренний голубоватый дым.
За то, что Ты от нас неотделим.
¤ ¤ ¤
Сбросить тяжесть земли, как заплечный мешок,
И свободным войти в жизнетворный поток.
Нагишом – нет у Духа совсем ничего,
Кроме неба, помимо Себя самого.
И пространство, и время провеяно Им –
Ничего не имеющим Духом сквозным.
И верша свой бессменный незримый полёт,
Ничего не прося, Он себя раздаёт.
Точно солнце свой свет, раздаёт благодать
Всем, кто может вместить,
Всем, кто может принять.
¤ ¤ ¤
Я живу для того, чтоб Тебя воплотить.
Я живу для того, чтоб дать место Тебе.
Облаков предрассветных жемчужная нить
Проведёт через все лабиринты в судьбе.
Я живу для того, чтобы тьму обороть,
Чтоб разгладились лиц искажённых черты.
Я живу для того, чтобы дать Тебе плоть.
Я живу для того, чтоб стал видимым Ты.
¤ ¤ ¤
Я постигаю, постигаю
Тебя всем существом своим.
К тебе ведёт тропа другая,
Ведь Ты умом не постижим,
А только духом. Ум не может
Черты и числа уничтожить,
А Ты не знаешь черт и мет,
И у Тебя пределов нет.
И я Тебя вдыхаю. В тайну
Мой вдох направлен, в глубину.
Я выдыхаю в мир бескрайность
На миг один – и вновь вдохну.
И каждое моё мгновенье
Есть внутреннее постиженье,
Тот полный ликованья труд,
Который творчеством зовут.
¤ ¤ ¤
Я – только парус. Ветер – это Ты.
Ты – океан. Я – лодка в океане.
О, сколько высоты и широты!
Какое жизнетворное дыханье!
Ты – над моей упрямою судьбой.
Ты – над моей невыносимой болью.
О, только б быть всегда в ладу с Тобой!
О, только бы ни капли своеволья.
¤ ¤ ¤
Прости за то, что я Тебя забыла.
Прости меня за эти полчаса
Потери связи с бесконечной силой,
Когда закрылся вход на небеса.
За полчаса иль целый день забвенья
Прости – с повинной головой стою.
Я у любви моей прошу прощенья
За муку непомерную свою.
Прости меня, мой сокровенный Боже,
За этот страх перед земной судьбой.
Я знаю – Ты воистину всё можешь,
Но только если я совсем с Тобой.
¤ ¤ ¤
Чем громче, тем дальше от Бога.
Чем тише, тем ближе к Нему.
Ни грома, ни трубного рога –
Лишь шёпот, раздвинувший тьму.
Ты близко, Ты рядом, Всевышний –
На всю мою муку ответ.
Всё тише, всё тише, всё тише…
И вот – расстояния нет.
И что–то до боли родное
Снимает тоску и вину,
И всею моей тишиною
Вступаю в Твою тишину.
¤ ¤ ¤
Как много места есть внутри!
Лишь только входы раствори,
И постепенно ты поймёшь,
Что сам Господь внутрь сердца вхож.
А это значит – ничего,
Что не могло б войти в него,
На свете не было и нет.
И все границы – тяжкий бред,
А бесконечность – вот она:
Вовнутрь сердца включена.
¤ ¤ ¤
Всё возвращается на круги:
В мир – изнутри. И внутрь – извне.
И мы с тобой живём друг в друге,
И в Боге – я, и Бог – во мне.
Пространством наполняясь, лица
Рождают свет, и тает мгла.
И если небо не вместится
Вовнутрь, то даром жизнь прошла.
¤ ¤ ¤
Вот она – загадка Божья,
Все века одно и то же:
Море, лес, река, просторы
И – ни одного повтора.
И – ни одного мгновенья
Без святого вдохновенья:
Что ни день и что ни час,
Бог Себя вдыхает в нас.
Не когда–то, не однажды –
Каждый час и миг свой каждый.
Каждый проблеск мирозданья –
Это Божие дыханье,
Это новых сил глоток –
Жив Господь наш, дышит Бог.
¤ ¤ ¤
Не ищите в этом мире –
Очертанья не видны.
Глубже глуби, шире шири,
Выше вышней вышины.
Встав из бездны, снова в бездне.
В недрах полной темноты
Все потонем. Всё исчезнет –
Мы и звёзды. Но не Ты!
Зыбкой жизни стержень вечный,
Дух бессмертный, вихрь в огне.
Я иду Тебе навстречу.
Я – в Тебе, и Ты – во мне.
¤ ¤ ¤
Ты снова говоришь, а я опять немая.
Ты снова говоришь, но только не слова.
Всем сердцем, всей собой Тебя я понимаю,
Душа моя сейчас открыта и жива.
Всю жизнь ведёшь со мной великую беседу.
Ты просишь рассказать о смысле красоты.
Ты просишь о Тебе, неведомом, поведать.
Ты просишь показать, что есть на свете Ты.
¤ ¤ ¤
Бог не даёт душе сверх меры…
– А ночь в саду, кровавый пот?
А лиц безглазые химеры?
– Но Бог сверх меры не даёт.
– Постой, твоя блаженна вера,
Но кто Распятому помог?
– Бог не даёт душе сверх меры.
Но мера сердца – это Бог.
¤ ¤ ¤
Как я люблю Тебя, мой Боже!
Как чувствую, что дышишь Ты.
Сквозь день холодный, непогожий
Провижу ясные черты.
Ты близко и всё ближе, ближе…
Разрозненность – тяжёлый сон.
Сквозь всех и вся Тебя провижу.
Твой образ в сердце отражён.
¤ ¤ ¤
Они просты. Они повсюду.
Но ты, войдя в лесную тишь,
Берёзу старую, как чудо,
Внезапно сердцем ощутишь.
Ну да, все думают иначе –
Другого чуда ждут с тоской,
А ты украдкою заплачешь
И вступишь внутрь, в её покой.
И вот окажется, что это –
Дорога. Только б не свернуть.
О, только бы не сбиться где–то,
Вступая на великий путь…
¤ ¤ ¤
Поэзия… Она и есть суть дела.
Она есть та невидимая нить,
Что делает весь мир живым и целым
И может все сердца соединить.
И в паузах, между вещами где–то
Её не может обнаружить глаз.
Она – нигде. Её как будто нету.
Но без неё на свете нет и нас.
¤ ¤ ¤
Есть час, есть миг великого соитья
Души и Бога, неба и земли.
И эхо сокровенного событья
Раскатом разливается вдали.
И замирает. Дышит тень лесная.
Стволы дубов и лип переплелись.
Душа сейчас от Бога зачинает
И ощущает, как творится жизнь.
¤ ¤ ¤
Есть море. Есть волн гармоничное пенье.
Есть Божий глагол в мировой тишине.
И есть бесконечная сила смиренья,
И это – всецелое море во мне.
¤ ¤ ¤
I
Всю жизнь нас греет Божье пламя.
Подбросить бы в костёр поленья…
Ведь мы задуманы творцами,
Но мы пока что лишь творенья…
II
Творец творит из ничего.
Творец творит из самого
Себя. Себя бросает в пламя.
Вот так становятся творцами.
¤ ¤ ¤
Душа куда–то в вечность канет
По истеченьи наших дней.
Но вечность – это нарастанье
Великой нежности моей.
Быть может, будет ей свободней
Среди космических пустот;
Но и сейчас во мне сегодня
Она сияет и растёт.
¤ ¤ ¤
Благодарю, благодарю, мой Боже,
За то, что эта жизнь полна Тобой,
За то, что прямо в сердце влиться можешь,
Как тишины таинственный прибой.
За то, что Ты меня так нежно любишь,
Без слов, листвою тихо шелестя.
За то, что я Тебя в сердечной глуби
Ношу, как мать несёт в себе дитя.
Ты свой узор неповторимый чертишь,
Не оставляя ни на чём следа.
Ты весь во мне. И буду после смерти
Я вся в Тебе. А рядом – никогда.
¤ ¤ ¤
Миру взгляд твой долгий нужен,
Неотрывно внутрь смотри.
Бесконечность не снаружи,
Бесконечность вся внутри.
Слышу ангельское пенье
В тишине пустых полей.
Нет конца благоговенью.
Нет конца любви моей…
¤ ¤ ¤
Забыться, Господи, забыться –
Забыть про сроки и границы,
Забыть про боль души и тела,
Забыть про всё, что надо сделать.
Корабль, не знающий причала.
Забыть концы, забыть начала,
Нырнуть в серебряную пену
И – океаны по колено.
Два способа есть, две дороги –
В вине забыться или в Боге,
Разбиться о валы морские
Иль духом укротить стихию.
¤ ¤ ¤
Что это значит – быть собой?
То, что чуть видимый, любой
Штришок, частица бытия
Есть кровь твоя и плоть твоя.
Законы Божии просты:
Ты истинный – не только ты.
Твой нерв – связующая нить
Всего со всем. Собою быть –
Быть в полной мере, до конца
Свершённым замыслом Творца,
Быть на Него во всем похожим.
Ты – образ и подобье Божье.
¤ ¤ ¤
Не беспокой меня, не беспокой
Своей заботой, болью и тоской,
Своим неверьем и своей тревогой –
Ведь я сейчас соединяюсь с Богом.
Не отвлекай меня, не отвлекай,
Ведь я сейчас перехожу за край.
Я за чертой, за мерой, за судьбой.
Я, может быть, соединюсь с тобой –
С тобою истинным, с тобою вечным…
Передо мною Путь мерцает Млечный.
Передо мной небесная дорога,
Соединяющая душу с Богом…
¤ ¤ ¤
Ты совершенный. Значит, надо мне
Затихнуть абсолютно, совершенно
И в этой всемогущей тишине
Расслышать смысл и тайный лад Вселенной.
Расслышать лад и быть с Тобой в ладу,
И в радости, и в нестерпимой боли
Держать ответ за каждую звезду,
За каждый листик и былинку в поле.
Над нашею душою рока нет,
И, о Тебе ежеминутно помня,
Душа должна всегда держать ответ
И никогда не спрашивать: за что мне?
¤ ¤ ¤
А небо было многослойным
И серебрящимся на дне,
Огромным, ровным и спокойным,
С мерцаньем, скрытым в глубине.
И ни начала, ни итога –
Исчезли мера и предел.
И сам собою образ Бога
Вставал и в сердце мне глядел.
¤ ¤ ¤
Что значат вера и надежда?
Все планы в воздухе повисли.
Душа сняла с себя одежды –
Все имена, понятья, мысли...
Куда–то вышла за пределы,
Забыв о пользе и о цели.
Лишь снег легчайший, белый–белый
Ложится на немые ели.
И длится тишина живая,
Которую нельзя нарушить,
А снег, слетая, покрывает
Не только ветки, но и душу.
Она, в неведомость шагая,
Касается своей основы.
Она сейчас совсем нагая –
В ней жизнь и ничего другого.
Ложится белый снег на ели,
Как будто ангел путь нам чертит.
Так неужели, неужели
Душа воистину вне смерти?
¤ ¤ ¤
Лишь музыкою говорить с Тобой,
Лишь музыкой и ни единым словом.
Живой волны нахлынувший прибой
Звучащий вал, и ничего другого.
Лишь музыка в одно сердца сплетёт,
Лишь музыка собой наполнит душу,
А слово – это только перевод.
Он точен, если музыке послушен.
¤ ¤ ¤
Я трачу слов совсем немного.
Я не учу вас, не корю,
Я вам не говорю про Бога,
Я просто с Богом говорю.
Перекликаюсь со Всевышним,
Который к сердцу наклонён.
А слышно вам или не слышно,
Не знаю. Лишь бы слышал Он.
¤ ¤ ¤
За гранью жизни, нет – за гранью смерти,
За гранью боли и за гранью страха,
За гранью той гремящей круговерти,
При молнии божественного взмаха,
При том непостижимом озареньи,
Когда в нас открывается внезапно
То новое неведомое зренье,
И тыща солнц сверкает в каждой капле..
¤ ¤ ¤
О, эти медленные ритмы,
О, эти трепетные тени!..
Рассветный час мой – час молитвы
Души и Господа сращенье.
Душа всё шире, всё свободней...
И длится света нарастанье,
Пока могущество Господне
Моим могуществом не станет.
¤ ¤ ¤
Недвижный, одинокий час,
Далёких звезд мерцанье.
Благословенно всё, что нас
Приводит к замолканью.
Всё, что как пауза дано, –
Пустынная дорога,
Открывшая внутри окно
Сквозное прямо в Бога.
¤ ¤ ¤
Даль серая открылась взгляду
И мокрый снег. Ворон не счесть.
Но никаких красот не надо –
Есть то, что есть. Есть то, что есть.
И можно сердцем вдруг потрогать
То, что земным ветрам не сместь,
И в пустоте увидеть Бога
Того, Кто есть. Того, Кто есть.
¤ ¤ ¤
Я знаю – Ты ко мне не снизойдёшь
И на мои стенанья не ответишь.
Но этих веток солнечная дрожь...
Но облака разбросанные эти...
Чугунных дней немая череда.
Какою болью встречу новый день я?
Но почему мне хочется всегда
Не жаловаться, а просить прощенья?..
¤ ¤ ¤
I
Я попрошу помочь – Ты не поможешь.
Я воззову к Тебе – Ты не вонмёшь.
Ты милосерд и добр? О, Боже, Боже!
Всё это утешительная ложь.
И всё–таки всю жизнь к Тебе взываю,
Сквозь все напасти веря и любя.
Ты дал мне эту красоту без края
И бездну в сердце, чтоб вместить Тебя.
II
Да, Ты всего, о чём я мыслю, выше.
Да, Ты ни с кем из мыслимых не схож.
Да, Ты мой зов пронзительный не слышишь
Ты Сам меня всю жизнь мою зовёшь.
¤ ¤ ¤
Я наконец–то там, где мне
Дел никаких не надо делать,
А только быть, как той сосне
Или вон той берёзе белой.
Мне выпала такая честь
Быть на земле Творцу подмогой –
Ведь если я и вправду есть,
То я в себя вмещаю Бога.
Век короток, и грудь мала.
Задача не имеет края.
Какие уж вершить дела?
Я внутрь себя Творца вмещаю.
¤ ¤ ¤
Ты мне всё дал и всё возьмёшь,
И в этом благодать.
Цепляние за дар Твой – ложь,
А истина – отдать.
Тогда разрушится мой плен
Тревог и суеты.
Тогда на все дары в обмен
В меня войдёшь сам Ты.
¤ ¤ ¤
Я верю Тебе, мой Боже,
Я верю Тебе, Любимый.
Я верю, что Ты всё можешь,
Что мука преодолима.
Хоть боль и не знает меры,
В Твой лик я гляжу безмолвно.
Любовь доросла до веры,
До той безоглядной – полной.
Безмолвствует глушь лесная,
Безмолвно растут просторы.
Я, кажется, вправду знаю,
Что вера сдвигает горы.
¤ ¤ ¤
А небо было бело-синим,
А небо было бесконечным,
А небо было той пустыней,
В которой происходит встреча.
С кем? С Тем, который над судьбою,
Над всем, что вижу, всем, что знаю.
Соитие с самим собою,
Но только не имущим края.
¤ ¤ ¤
Есть сила молчанья. Безмолвное знанье.
«Я есмь», – произносит Господь наш в молчаньи.
«Я есмь», – нам поёт бессловесное море,
И с этим уже никогда не поспоришь.
На эту великую мощную песнь
Возможно ответить лишь новым «я есмь».
¤ ¤ ¤
Кто на небе звёзды держит
Без подпорок, без крюка?
Что такое этот стержень
Или Божия рука?
Кто мне скажет, что такое
Ликованье среди слёз
И незыблемость покоя
В центре всех вселенских гроз?
В этот центр, вот к этой яви
(Явь одна, а снов не счесть)
Путь души своей направить
И, придя, сказать: я есть.
¤ ¤ ¤
Не делите на части Бога.
В Нём не мало есть и не много,
В Нём ни меры нет, ни границы –
В Нём есть всё. Всё должно ужиться.
Всё сложиться должно друг с другом.
И тогда лишь утихнет вьюга,
И безмолвный духовный космос
Нам ответит на все вопросы.
¤ ¤ ¤
Будь тише, будь только лишь тише,
Чтоб Божьи призывы услышать.
Будь тише ещё, будь смиренней,
Пускай подогнутся колени.
Ведь Он не гремит, не пророчит,
Он просто войти в тебя хочет.
Он только стучится у двери.
Он просит принять и поверить,
Он просит все стены раздвинуть,
Чтоб слиться с тобой воедино.
¤ ¤ ¤
Поверить Богу – это значит
Не верить собственным глазам,
Не захлебнуться в море плача,
Когда дотла разрушен храм.
Ты, наполняющий мне душу,
Открыл её беде любой.
Ты на меня весь ад обрушил,
Сказав: «Не бойся. Я с тобой».
¤ ¤ ¤
Вот там, откуда, мир страша,
Восходят огненные строчки,
Вот там, где есть одна душа
И – ни единой оболочки,
Где уничтожена черта,
Что от тебя тебя хранила,
И так безмерна красота,
Что стала жизнетворной силой.
Ни моего, ни твоего –
Нет жизни тленной и убогой.
Здесь кроме Бога – ничего.
Здесь мы предстали перед Богом...
¤ ¤ ¤
Как будто я на горном пике,
А не в квартире у окна.
Передо мною – мир великий.
Граница мира не видна.
Я над часами, над судьбою,
Над взмахом птичьего крыла.
Волна вселенского прибоя
До сердца моего дошла.
Я поднялась на пик молчанья,
Откуда вечность видит глаз.
Так, может, центр мирозданья
Скрыт в сердце каждого из нас?..
¤ ¤ ¤
Простите меня за молчанье моё.
За мой не-ответ на вопрос ваш простите.
Я в Божье немое вхожу бытиё,
Вдали от всех слов, от страстей и событий.
Нельзя шелохнуться мне вместе с сосной,
Застышей недвижно в полдневном сиянье.
О, если бы вы разделили со мной
Всю тяжесть налитого миром молчанья!
¤ ¤ ¤
А я и есть сосна. Сосна есть я.
Я это не однажды говорила.
Не мной душа кончается моя,
И не во мне моя таится сила.
И эта тайна до того проста,
что, кажется, ее и вовсе нету,
А есть лишь трепет легкого листа,
Да шум сосны, да переливы света.
И все. А Бог? А что такое Бог?
Да просто Тот, Кто разомкнул границы,
Кто уместиться сам в себе не смог,
Тот, Кто ни в ком не может уместиться.
Кто обладает миллионом глаз,
мильёном рук, планет и звезд и все же
Не может жить без каждого из нас,
Без нас с тобою обойтись не может.
И есть такой неведомый закон, –
небесный счет несчитанных усилий:
Мы умираем, чтоб не умер Он.
А Он бессмертен, чтобы все мы жили.
¤ ¤ ¤
Я есмь орган, но органист не я.
Во мне волна Его святого хмеля.
И тот разрушит песню бытия,
Кто нас смешает или нас разделит.
По клавишам бесчисленным скользя,
Он трогает мои живые раны.
Я есмь орган, но мне самой нельзя
Дотронуться до клавишей органа.
Я есмь орган. Но лишь Создатель мой,
вдохнув свой дух, играет на органе.
Я – глубь и тайна для себя самой,
Я оживаю от Его касаний.
Вот Он пришел – предвечный органист.
О, это свет, вонзенный в темень ночи!
Да будет звук мой первозданно чист,
Чтоб передать все то, что Он захочет.
В бескрайнем мире – только Ты и я.
Во мне – волна божественного хмеля,
И тот разрушит песню бытия,
Кто нас смешает или нас разделит.
¤ ¤ ¤
Бог кричал.
В воздухе плыли
Звуки страшней, чем в тяжелом сне. –
Бога ударили по тонкой жиле,
По руке или даже по глазу –
по мне.
А кто–то вышел, ветрам открытый,
В мир, точно в судный зал,
Чтобы сказать Ему: Ты инквизитор!
Не слыша, что Бог кричал.
Он выл с искаженным от боли ликом,
В муке смертельной сник.
Где нам расслышать за нашим криком
Бога
живого
крик?
Нет. Он не миф и не житель эфира, –
Явный, как вал, как гром, –
Вечно стучащее сердце мира,
То, что живет – во всем.
Он всемогущ.
Он болезнь оборет, –
Вызволит из огня
Душу мою, или взыв от боли,
Он отсечет меня.
Пусть.
Лишь бы Сам, лишь бы смысл
Вселенной
Бредя, не сник в жару...
Нет! Никогда не умрет Нетленный –
Я
за Него
умру.
¤ ¤ ¤
Не иудеи – иудея,
Не дети женщин – сына девы,
Не Иисуса Назорея,
А то, что там, меж ребер, слева...
Не Бога и не страстотерпца,
Разверзшего покров могилы,
Распяли собственное сердце
За то, что билось и томило.
За то, что ныло и болело,
И порывалось вон из клети,
Куда–то в вечность, за пределы,
Очерченные телом этим.
За то, что называло князем
Не князя мира (ком из глины),
За чувство тайной острой связи
С Незримым, Жгучим и Единым.
За это вечное волненье
Перед немым и непостижным,
И своевольное стремленье
Назвать неведомого ближним.
За то, что световые пятна
Ему чертили путь и сроки,
За этот трепет непонятный
От прикасанья звезд далеких.
Не чудотворца – страстотерпца,
Ушедшего в провал столетий,
Распяли собственное сердце,
И жили, смерти не заметив.
Источник: https://www.stihi.ru/avtor/nadezdad